Позитивистская социология Л.И. Мечникова

Министерство образования и науки Российской Федерации

Казанский Государственный Энергетический Университет

Кафедра социологии

Реферат на тему:

 « Позитивистская социология Л.И. Мечникова : фактор географической среды , общественный прогресс и его критерии .»

по курсу «История социологии»

Выполнила: ст-т гр. С-1-11

Хаертдинова А.А.

Проверила: Нуруллина Э.Р.

Казань 2012

Оглавление.

Введение…………………………………………………………………………...3

Глава 1. Фактор географической среды…………………………………………6

Глава 2. Общественный прогресс и его критерии……………………………..16

Заключение……………………………………………………………………….24

Список литературы……………………………………………………………....26

Введение

Мечников Лев Ильич (1838-1888) - русский мыслитель, географ, социолог, общественный деятель. Учился медицине, образование не закончил из-за участия в студенческом движении. С 1858 за границей. Участвует в итальянском освободительном движении, сближается с Бакуниным, редакцией «Колокола». С 1876 - в Швейцарии, где сосредоточивается на научной работе, ближайший сотрудник Э. Реклю, с 1883 занимает кафедру сравнительной географии и статистики в Невшательской академии. Опубликовал ряд статей по социологии в ключе позитивизма. Основная работа Мечникова Л. И. - «Цивилизация и великие исторические реки» (опубликована посмертно на французском языке в 1889). Для превращения социологии в точную науку необходимо, считает Лев Ильич, установление специфических законов общества и достоверного критерия его прогресса. Закономерная эволюция общества и есть социальный прогресс. В центре концепции Мечникова два явления - кооперация и солидарность, в трактовке которых он был близок к взглядам Кропоткина и Михайловского. Кооперация, по Мечникову Л. И., есть самая общая форма социальной жизни, способ ее организации. Принципом же социальной динамики и критерием прогресса является нарастание общечеловеческой солидарности. Социология есть наука, которая изучает все явления солидарности. Во многом в духе натурализма Лев Ильич выделяет исторические этапы развития солидарности от подневольных до свободных и добровольных союзов людей, считая неизбежным переход от деспотизма и принуждения к свободе и равноправию. В трактовке высшей формы солидарности Мечников использовал элементы анархической концепции общества. Стремясь выявить естественные факторы социальной эволюции, Лев Ильич Мечников, опираясь на большой эмпирический материал, нашел их в параметрах географической среды. Не принимая географический фатализм Бокля и Монтескье, Мечников стремился раскрыть взаимодействие природы и общества в трудовой деятельности, ввел понятие культурной географической среды. Ведущим и синтезирующим географическим фактором развития цивилизации он считает гидросферу, начиная с рек. В соответствии с этим выделяются три этапа истории: речной, средиземноморский, океанический; им соответствуют периоды развития солидарности. Океанический этап совпадает со становлением свободной солидарности космополитического порядка. Концепция Мечникова содержит элементы натурализма, одномерности, она весьма противоречива. Тем не менее она сыграла свою роль в становлении системного подхода к анализу общества в его взаимодействии с природными факторами.

Из социологов-позитивистов он особо выделял Спенсера за его обоснование принципа законосообразности общественных явлений, а следовательно, и возможности их объективного изучения. Вместе с тем Мечников отмечал как существенный недостаток социологии Спенсера некоторый фатализм, проистекающий из отсутствия в его взглядах на общество активно-сознательного агента социального развития. Имея довольно широкое знакомство с основными социологическими течениями своего времени, Мечников пошел своим собственным, оригинальным путем. Он выдвинул два методологических условия, при выполнении которых социология, по его мнению, может стать точной наукой: 1) установление специфических законов социальной жизни; 2) определение  критерия прогресса с естественнонаучной достоверностью, подобно тому как это делают биологи в своей области. Мечников полагал, что выполнить поставленные условия возможно с помощью позитивизма, который он толковал материалистически.

Суть социологической концепции Льва Ильича Мечникова сводится к следующему. В органической жизни борьба и сотрудничество составляют две равно необходимые силы. В обществе же, по мнение Мечникова, стремление к кооперации становится ведущим, именно в этом он видел критерий деления на биологическое и социальное. Биология изучает в области растительного и животного мира явления борьбы за существование, социология же интересуется только проявлениями солидарности и объединения сил, т.е. факторами кооперации в природе. Из такого разделения природы и общества проистекало и мечниковское определение социологии как науки, включающей все явления солидарности- от связи в мире многоклеточных до производственной кооперации людей[1].

Глава 1. Фактор географической среды.

Влияние природной среды на человека и его общественное хозяйство признавалось всеми мыслителями с незапамятных времен. Так, интересные идей о благотворном влиянии воздуха, вод и природного ландшафта на население мы находим в сочинении выдающегося античного врача и ученого Гиппократа. Мысли, которые он излагает в своей книге, идут в русле идей, систематически разрабатываемых в современной экологии. О воздействии факторов географической среды на хозяйственную деятельность общества пишет в своей «Политике» и Аристотель.

Более последовательное и развернутое исследование влияния природной среды на развитие общества началось в век Просвещения. Именно тогда впервые была сформулирована концепция географического детерминизма, суть которой заключается в том, что природная, географическая среда признается не только одним из факторов развития общества, а основным фактором, определяющим социально-экономическую Структуру и политический строй того или иного государства. Первая формулировка этой концепции была намечена еще французским ученым Жаном Боденом (1530-1596), который связывал возникновение в истории трех великих эпох с климатическими условиями среды обитания народов. Первая эпоха характеризуется господством народов Востока, живших в жарком поясе. От них господство переходит к народам, обитавшим в умеренном климате бассейна Средиземного моря, и, наконец, на смену им приходят варварские народы Севера, которые разрушили Римскую империю и положили начало европейской цивилизации, В этой классификации уровень общественного развития народов Непосредственно связывается с климатическими условиями.

Более ясная и развернутая формулировка принципа географического детерминизма была дана известным| французским просветителем Шарлем Монтескье (1б89-1755) в обширном труде «О духе законов». В отличие от| своего предшественника он рассматривает влияние на развитие духа народов не только климата, но и почвы. Изменения же духовного мира людей в свою очередь приводят к изменениям социально-экономических отношении и политического строя государств.

«Народы жарких климатов, - замечает Ш. Монтескье, - робки, как старики; народы холодных; климатов отважны, как юноши». В характере климата французский просветитель видит важный источник происхождения рабства. «Есть страны, жаркий климат которых настолько истощает тело и до того обессиливает дух, - указывает он, - что люди исполняют там всякую трудную обязанность только из страха наказания. В таких странах рабство менее противно разуму; и так как там господин столь же малодушен по отношению к своему государю, как его раб по отношению к нему самому, то гражданское рабство сопровождается в этих странах политическим рабством».

Что касается почвы, то, по мнению Ш. Монтескье, в зависимости от ее плодородия находится политический характер управления обществом. В странах с подходящей для земледелия почвой, где крестьяне слишком заняты работой и боятся грабежей, как правило, устанавливается монархическое правление. В гористых странах, неудобных для земледелия, свободное правление служит единственным благом, которое следует защищать. «Таким образом, - заключает Ш. Монтескье, - в странах плодородных всего чаще встречается правление одного, а в странах неплодородных - правление нескольких, что является иногда как бы возмещением за неблагоприятные природные условия».

Из приведенных высказываний ясно виден натуралистический взгляд Ш. Монтескье на исторический процесс. Человек в его концепции выступает как часть природы, и поэтому объяснение исторических событий и процессов французский просветитель ищет в условиях природной среды. Но в таком случае сама история превращается в часть естественнонаучной истории человечества или антропологию.

Попытка объяснить сложную и многогранную деятельность человечества исключительно воздействием географической среды на людей, игнорировала, с одной стороны, активную роль их сознания и воли в различных видах деятельности, а с другой - не раскрывала определяющего значения тех жизненных, экономических потребностей, которыми они руководствовались в своей повседневной жизни и общественной деятельности, хотя мимоходом Ш. Монтескье и говорит о связи экономических факторов с политическими институтами общества.

В XIX столетии принцип географического детерминизма получил дальнейшее развитие в трудах английского историка Томаса Бокля (1821-1862), под влиянием эволюционных идей выдвинувшего амбициозную программу естественнонаучного исследования истории человечества. Выступая против теологического и идеалистического понимания истории, он рассматривает развитие общества как такой же закономерный процесс, как и развитие природы, но более сложный по своему характеру. Поскольку общество возникает и развивается в определенной природной среде, постольку эта среда оказывает на него детерминирующее воздействие. Именно она определяет характер хозяйственной деятельности жителей страны, экономические отношения, выбор профессий, обычаи, традиции, нравы и т.п.

В отличие от Ш. Монтескье, Т. Бокль значительно шире рассматривает географические факторы, включая в их состав наряду с климатом и почвой, рельеф местности, ландшафт, а самое главное - наличие полезных ископаемых, рек, озер и морей, лесных массивов, пастбищ и пахотной земли, т.е. всего того, что служит предметом хозяйственной деятельности. В некоторых случаях английский историк даже выходит за рамки географического детерминизма, заявляя, например, что уровень достигнутого экономического благосостояния общества «зависит не от благости природы, а от энергии человека»; подчеркивает большое значение накопления практических знаний и навыков в историческом прогрессе человечества.

Систематическое изучение влияния различных географических факторов на развитие общества - климатических, почвенно-геологических условий, растительного и животного мира - началось лишь в конце прошлого века в рамках сравнительной географии. Значительный вклад в это исследование внес русский ученый Лев Ильич Мечников (1831-1888), брат знаменитого биолога Ильи Ильича Мечникова. В своей незавершенной книге «Цивилизация и великие исторические реки» он подытоживает некоторые результаты исследованиям этой науки и делает определенные выводы о значении тех или иных факторов физико-географической среды на развитие отдельных стран и прогресс цивилизации на Земле в целом. Прежде всего, он указывает на астрономическое влияние положения Земли в солнечной системе, вследствие чего она испытывает воздействие со стороны других небесных тел и в первую очередь Солнца, поскольку вся жизнь на Земле обязана своим происхождением и существованием именно теплу и свету, единственным источником которых служит Солнце.

Различные части земного шара получают неодинаковое количество солнечной энергии, чем и объясняется существование различных климатических поясов. Известно, что околополярные области на крайнем Севере и крайнем Юге непригодны для жизни больших коллективов людей и там, естественно, не могла возникнуть цивилизация. В жарком поясе, несмотря на обилие роскошной тропической растительности, в частности хлебного дерева, финиковых и кокосовых пальм, служащих пищей для человека, отсутствовала потребность в систематическом труде, а изнуряющая жара, периодически возникающие циклоны и тропические бури, вряд ли могли способствовать такому труду. Однако климат многих стран, отмечает Л.И. Мечников, лишь отчасти соответствует их географическим широтам, поскольку способность различных участков земной поверхности собирать и поглощать солнечную энергию зависит от разнообразия отношений между геосферой, гидросферой и атмосферой.

Не подлежит также сомнению огромное влияние растительного и животного мира на становление и развитие человечества. Известно, какую роль играли хлебные растения в доисторической период жизни человечества. Многочисленные примеры образования социальных коллективов исключительно благодаря существованию полезных растений и животных, также свидетельствуют о глубокой внутренней связи между различными историческими фазами и той географической средой, в которой жили и развивались народы. Все эти вопросы подробно обсуждает русский ученый на страницах своей книги[2].

Особый интерес представляют идеи Л.И. Мечникова о возникновении первых цивилизаций на земле; эти цивилизации могли появиться лишь в регионах умеренного климата. «Великие исторические цивилизации, по крайней мере, на материках Старого Света, - указывает он, - сосредоточены исключительно в умеренном поясе. Цивилизация Индии не составляет исключения из общего правила, она возникла и развилась в области верхнего Пенджаба, который по своему климату принадлежит к умеренному поясу... Древнейшие цивилизации умеренного пояса, каковы, например, Египетская и Ассиро-вавилонская, равно как и древние арийские культуры Ирана и Индии получили особенное развитие и, так сказать, процветали в субтропических странах, где средняя годовая температура была не ниже 22 градусов».

Заслуга Л.И. Мечникова состоит в том, что он одним из первых попытался обосновать идею о том, что первые четыре великие цивилизации возникли и развились на берегах больших рек. Действительно, Хуанхэ и Янцзы орошают местность, где возникла и выросла китайская цивилизация, индийская культура охватывала бассейны рек Инда и Ганга. Ассиро-вавилонская цивилизация зародилась на берегах Тигра и Евфрата, а древний Египет был, как утверждал еще Геродот, «созданием» Нила. Эти цивилизации охватывают древний период истории и по месту их возникновения получили название речных цивилизаций. В дальнейшем очаги культуры и цивилизации переместились на побережье морей и образовали морские цивилизации.

«Всякая большая река, - замечает русский ученый, - впадает в море. Всякая речная цивилизация, т.е. цивилизация, развившаяся на берегах больших рек, должна рано или поздно погибнуть или быть поглощенной в широком потоке, или развиться в более обширную, морскую цивилизацию».

Дальнейшее распространение цивилизаций связано с переходом от побережья внутренних морей на берега океана. «Этот новый и последний период всемирной истории, период цивилизации океанической, - заявляет Л.И. Мечников, - молод сравнительно с двумя предшествующими периодами цивилизации: речным и средиземноморским. Но, тем не менее, в этом периоде мы уже можем установить некоторые подразделения вплоть до второй половины девятнадцатого века из всех пяти океанов, омывающих нашу землю, только Атлантический океан служил главной ареной развития цивилизации. Но за последние тридцать лет положение изменилось, и Тихий океан окончательно присоединился к области мировой цивилизации»[3].

В своей книге Л.И. Мечников приводит убедительные аргументы в защиту и обоснование своих идей о возникновении первых цивилизаций на земле, которые ясно показывают спорный характер тех выводов, которые защищал по этому вопросу А. Тойнби. Напомним, что английский историк считал, что первые цивилизации могли возникнуть не в благоприятных природных условиях, а скорей всего как ответ на «вызовы» со стороны природы и других народов. С этим вряд ли можно полностью согласиться, ибо первые свои шаги цивилизации легче всего было сделать в благоприятных условиях природной среды. Именно поэтому историческая схема Л.И. Мечникова о последовательном возникновении речных, морских и океанических цивилизаций представляет значительный интерес.

Характеризуя книгу Л.И. Мечникова как замечательную, выдающийся русский философ B.C. Соловьев, отмечает, что выдвинутая им оригинальная схема «выгодно отличается от других подобных трихотомий (например, Я от мнимого исторического «закона трех фазисов» у Авг. Конта) большею определенностью и фактической бесспорностью своей главной основы».

В приведенной цитате речь идет о сравнении схемы Л.И. Мечникова с так называемым законом трех стадий интеллектуального развития человечества, выдвинутой основателем позитивизма А. Контом. Согласно А. Конту, на первой, теологической стадии все явления объясняются, исходя из религиозных представлений, на второй, метафизической стадии стремятся заменить эти представления различного рода абстрактными сущностями. И только на третьей, позитивной, стадии возникает наука, которая описывает реальные явления и отказывается от поиска каких-либо сущностей. Данная схема интеллектуальной эволюции, по мнению А. Конта, в конечном счете, определяет и историческое развитие человечества.

Подробно анализируя влияние различных природных факторов на развитие общества, Л.И. Мечников, однако, не считает, что они играли определяющую роль в социальной эволюции. В связи с этим нам представляются необоснованными встречающиеся в нашей философской литературе суждения о Л.И. Мечникове как о стороннике географического детерминизма. Признавая факт, что социальная эволюция всюду находится в зависимости от окружающей среды и вообще всех естественных условий, в отличие от Ш. Монтескье, Т. Бокля и других сторонников географического детерминизма, стремившихся выяснить, как окружающая среда влияет на характера людей, Л.И. Мечников подчеркивал, что человек живет в обществе, воздействие которого на его характер значительно сильнее, чем непосредственное воздействие окружающей среды. Чтобы правильно оценить влияние географических факторов на общество, необходимо выявить, как эти факторы влияют на социальную, среду, в которой живет человек. Прогресс общества, указывал он, зависит не только от благоприятной географической среды, но и от «степени способностей [его] обитателей к добровольному солидарно-кооперативному труду».

В связи с этим Л.И. Мечников решительно возражал против обвинений его в преувеличении роли географической среды. «Мы - писал он, - далеки, от географического фатализма, в котором нередко упрекают теорию о влиянии среды. По моему мнению, причину возникновения и характер первобытных учреждений и их последующей эволюции следует искать не в самой среде, а в тех соотношениях между средой и способностью населяющих данную среду людей к кооперации и солидарности».

Мечников пришел к главным и очень важным выводам. На его взгляд, причины в различии исторических судеб народов находятся в зависимости от географической среды. Физико-географические условия влияют на социальную жизнь людей. В деле создания культуры и цивилизации наибольшую роль играла вода, преимущественно реки. Человечество пережило три фазиса. В древнейший, или речной фазис, реки, преимущественно Нил, Тигр и Евфрат, Инд и Ганг, Янцзы и Хуанхэ, понуждали людей объединять свои усилия для земледельческого использования приречных пространств в условиях периодических изменений уровня воды. Так возникли цивилизации Египта, Вавилона, Древней Индии и Китая, основанные на деспотии. В связи с этим заключением Мечникова Реклю (1906. С. 62) подтвердил: «Великие цивилизации, из которых мы образовались и без которых не было бы человечества в современном смысле этого слова не прияли бы существования, если бы не было Желтой реки, Голубой, Инда, Ганга, Евфрата, если бы не было Египетской реки, Сенегала, Нигера. С чувством сыновнего благоговения мыслящий человек произносит эти великие имена».

С развитием общественных отношений возможен выход за пределы речного бассейна и переход в более высокий фазис развития — морской. Освоению становятся доступными морские бассейны. К этому типу цивилизаций относятся Финикия, Греция, Рим, Византия. И только в период свободных объединений людей становятся доступными океанические просторы. После плаваний Колумба и да Гамы человечество вступило в океанический фазис развития. Речные цивилизации должны либо погибнуть, либо переходить на более высокий уровень цивилизационного развития. А это зависит от способности людей к солидарности и кооперированию своих усилий.

Л.И. Мечников внес заметный вклад в развитие географической мысли. Его имя пользуется заслуженным уважением в среде современных ученых, время от времени публикуются статьи о незаурядном таланте нашего соотечественника (например, статьи Э.М. Мурзаева, 1990; Г.И. Любиной, 1994, В.И. Евдокимова, 1998 и др.). Положение Мечникова о влиянии речного фактора на направление общественного и культурного развития используется и в наши дни. Широко известны выводы Л.Н. Гумилева об упадке Хазарского каганата, когда случилась трансгрессия Каспия. Некоторое время назад в одной из дискуссий историков был высказан такой тезис: «Когда государственной магистралью Руси стала система Волхов - Днепр, а не Молога — Волга, это предопределило, что мы будем не мусульманами, не иудаистами, а христианами, и обязательно восточного толка».

Мечникову и Реклю принадлежит приоритет введения в науку понятия «географическая среда»[4].

Глава 2. Общественный прогресс и его критерии.

Тема социального прогресса является стержневой в социологической мысли. На пороге третьего тысячелетия в эпоху глобальных трансформаций социальной жизни процессы, происходящие в обществе, требуют коренного переосмысления именно с точки зрения определения степени их прогрессивности, то есть выявления таких изменений в социальной сфере, при которых общество или его отдельные элементы переходят на более высокую ступень развития, что сопровождается смягчением социальных противоречий и конфликтов, упрочением социальных связей, улучшением условий жизни все более широких масс.
Существующие концепции социального прогресса не дают однозначного ответа на такие фундаментальные вопросы, как определение того, что считать прогрессивным, а также каковы его субъекты, причины, цели, факторы, типология. Кроме того, поиски "формулы" прогресса связаны также с исследованием таких проблем, как роль личности в социальном прогрессе, социальные и индивидуальные издержки, допустимые для достижения той или иной стадии.
Идея прогресса являлась одним из метатеоретических оснований российской социологической мысли второй половины 19 - начала 20 веков. Существовало магистральное направление обществоведческих построений, связанное с решением вопросов о месте России в мировом историческом процессе и о формообразуюших началах русского культурно-исторического типа. Социально востребованным является решение этих вопросов и в настоящее время. Это объясняется тем, что Россия всегда су-ществовала в условиях пограничности западного и восточного начал, ра-ционалистической и христианской традиций, не принимала однозначно ни капитализма, ни социализма как идеалов прогрессивного развития. Поэтому идентификация происходящих в ней процессов в соответствии с их прогрессивностью была особенно трудной. Проблема подобной идентификации стоит перед Россией и в настоящий момент.
Кроме того, в переломные эпохи для России всегда было важно выявить те аспекты ее социального развития, которые помогли бы ей занять достойное положение в ряду мировых цивилизаций.
В поисках ответов на данные вопросы российская социология обращается к концепциям прогресса .более раннего периода с надеждой определить идейные параллели, так как научные достижения некоторых представителей российской социологической мысли второй половины 19 - начала 20 веков (особенно религиозного типа) не были достаточно исследованы советской историко-социологической практикой[5].

 Одним из несомненных доказательств прогресса Мечников рассматривает усовершенствование техники. Об этом писали и до него, но Мечников делает это в специфическом контексте.  Он пишет:   благодаря технике «мы должны будем признать колоссальный рост человеческой мощи, гигантский рост власти человека над силами природы, над временем и пространством – этими двумя космическими врагами человека. До Мечникова, кажется, никто не объявлял «время» и «пространство» врагами человечества.  Но русский прав.  Человечество всю свою историю постоянно боролось со временем и пространством.  Прогресс как раз и заключается в том, чтобы за наименьшее время преодолеть наибольшее пространство.   А поскольку Второй закон термодинамики воплощает в себе время и пространство (стрела времени и т.д.),  то человечество фактически всю свою историю боролось против этого закона. А инструментом против него были знания, воплощенные в технике. Отсюда, усовершенствование техники есть одно из средств, ведущих к прогрессу.

Мечников совершенно верно схватил взаимосвязи явлений,  выраженных словами техника, прогресс, время и пространство. Правда,  он не фетишизирует технику,  полагая,  что она всего лишь один из элементов общего прогресса.  У него в запасе более весомый критерий,  и таким критерием для него является  «факт нарастания общечеловеческой солидарности». Прежде чем растолковать, что это такое, Мечников напоминает суждения французского философа Франциска Булье (1813-1899).  Вот некоторые его суждения в изложении Мечникова. Булье утверждает: «Существует только один исторический закон – это закон прогресса…» (цит. по: с.237). И этот закон применим только к разумному существу– к человеку. «Существо,  – полагает Булье,  – не обладающее ни разумом,  ни свободой,  может переходить из одного состояния в другое,  может развиваться, эволюционировать, но ни в коем случае не может прогрессировать».  По мнению Булье,  прогресс – это не просто продвижение вперед,  а разумное, сознательное и свободное движение к «общему благу».  Таким образом,  суть прогресса – общее благо.  Здесь остается только определить,  что такое «благо»  и каким образом оно достигается.

Прежде чем ответить на эти вопросы,  Мечников очень интересно разбирает Дарвина и Спенсера.   Он напоминает,  что еще до Дарвина и Спенсера русский ученый Карл Бэр доказал научным образом,  что в мире органических явлений прогресс определяется морфологическим критерием,  а именно степенью дифференциации.  Это напоминание ему необходимо для того,  чтобы перейти к общим суждениям.  Он пишет: «В области естественных наук под прогрессом понимают ту дифференциацию явлений природы, которая в каждой последующей фазе эволюции проявляется с большей интенсивностью.  Явления считаются прогрессивными,  если каждый из их составных элементов,  воспроизведя отличительные свойства всех предыдущих степеней развития, содержит в себе еще какой-нибудь новый элемент, еще не проявлявшийся в предыдущих фазах, и если при всем том новая стадия в состоянии зародить еще новые способные к эволюции элементы». Здесь самое важное слово – новые.  Если в любом движении природы,  по мнению Мечникова,  появляется нечто новое,  его можно квалифицировать как прогрессивное. В результате мы можем видеть прогресс в растениях относительно минералов,  поскольку у первых появилась способность питаться,  размножаться, расти;  у животных появляются такие «новшества»,  как движение +  ощущения.

Далее идет человек с его «интенсивностью интеллектуальной жизни». Новое – действительно очень важный элемент движения к прогрессу,  но сам прогресс имеет отношение только к человеку.  И в какой-то степени Мечников склоняется именно к этому при разграничении биологии и социологии. Он пишет: «Биология изучает в области растительного и животного мира явления борьбы за существование, социология же интересуется только проявлениями солидарности и объединения сил, т.е. фактами кооперации в природе».

Мечников в угоду своей теории игнорирует тот очевидный факт,  что социология интересуется не только фактами кооперации, но не в меньшей, если не в большей степени фактами борьбы,  вражды и прочими явлениями,  которые раздирают человечество.  Он прав,  конечно,  когда критикует позитивистский постулат: «Общество есть организм» (Конт, Спенсер) с позиции неправомерности перенесения законов биологии на общественные явления.   Тем не менее сам это невольно делает. В связи с темой свободы и прогресса он пишет: «… в природе, т.е. в области биологических явлений,  степень свободы отдельных особей,  объединенных в коллективы,  может служить мерилом прогресса». С этой точки зрения, видимо, самыми прогрессивными можно считать или рой пчел, или муравейник. Что же касается «роя человеческого»,  то здесь Мечников не устоял перед Прудоном и вообще анархизмом.  Вот его идеал: «Таким образом,  социальный прогресс находится в обратном отношении к степени принуждения,  насилия или власти, проявляющихся в общественной жизни, и наоборот, в прямом отношении к степени развития свободы и самосознания,  или безвластия,  анархии».

Почему-то Мечников не понял,  что свобода,  доведенная до анархии,  перестает быть свободой, а превращается в хаос, в котором гибнут радетели анархо-свободы. Но это к нашей теме пока не относится. Мечников,  несмотря на свой анархизм, удачно сформулировал   важную цель общества: «именно сохранение и беспредельное развитие человеческого вида…». Именно в этом, в беспредельном развитии человеческого рода и состоит одна из составляющих сути прогресса.  То есть,  род,  общее,  выше индивидуума, частного, или,  выражаясь терминами биологии, филогенез выше онтогенеза,  хотя они находятся в неразрывной связи. По этому поводу Мечников удачно цитирует китайского философа Мэн-цзы,  который говорил: «Народ выше всего и драгоценнее всего на Земле,  за ним идут земные гении,  и только на последнем месте стоит повелитель» (с. 432).  Мысль,  совершенно противоположная утверждениям идеологов либерализма о превосходстве индивидуальной свободы личности над всеобщим правом народа.

Мечников,  уже как историк и географ,  проанализировав влияние климатических факторов на развитие наций в различных частях земного шара, объясняет причину превосходства европейской цивилизации.  Она в основном развивалась в районах изотермы между +16° и  +4°.  «Изотерма + 10° с достаточной точностью определяет центральную ось этого климатического и культурного пояса».   Он пишет: «Благоприятные условия:  почва,  климат,  форма и положение материка, словом, благоприятная среда – вот что послужило причиной для возвышения европейцев и дало им возможность стать в авангарде человечества…».   Хотя о климатических факторах писали со времен Бодена,  Мечников уже с фактурой на руках подтвердил предположения своих предшественников.  Причем здесь важно иметь в виду,  что температурные крайности (или очень жарко, или очень холодно) не способствуют труду, делают его бессмысленным. А жизнь и прогресс – это «потребность постоянного и более или менее напряженного труда».  И в заключение,  говоря о перспективе американской цивилизации,  Мечников пишет: «…природа Нового Света также ставит перед жителями выбор:  смерть или солидарность,  других путей у человечества нет.  Если оно не хочет погибнуть,  то люди неизбежно должны прибегать к солидарности и к общему коллективному труду для борьбы с окружающими неблагоприятными условиями физико-географической среды. В этом заключается великий закон прогресса и залог успешного развития человеческой цивилизации».

Между прочим,  аборигены Америки в свое время выбрали смерть вместо солидарности.  А до нашествия испанцев не смогли справиться с окружающей средой из-за отсутствия научных знаний о природе и обществе. Последнее не менее важно,  чем первое.  Доколумбовские индейцы представляли собой спящие общества.  Внутри этих обществ веками не происходило   никакого развития.

Полная стагнация без социально-политических потрясений.  Не было никаких революций. А без революций не может быть развития, так же как без скачков нет изменений в природе.  И Мечников совершенно прав в первой части своего утверждения: «Революционный дух, дух возмущения – это существенный фактор прогресса – проявляется в тот или иной момент во всякой стране».

Но он неправ во второй части:   не всякой стране.  Там,  где нет революционного духа,  там затхлость, стагнация и в конечном счете вымирание населения. Многие индейцы, между прочим, стали вымирать еще до прихода конкистадоров. По многим позициям, высказанным Мечниковым, можно с ним не соглашаться (в значительной степени это зависит от идеологии самого ученого), но, отрешаясь от идеологии, нельзя не признать правомерность важности  «элементов» понятия «прогресс»,  которые ввел   русский ученый,  а именно: «пространство и время», техника (знания),  труд,  географическая среда,  солидарность,  или кооперация и, наконец, революционный дух.  Все эти «элементы» действительно, в той или иной степени, имеют отношение к явлению «прогресс»[6].

Свое понимание прогресса Мечников пытался связать с некоторыми идеями анархизма. История человечества представлялась ему как постепенный переход от деспотизма к анархии благодаря уменьшению в жизни людей власти и подчинения и увеличению осознанной свободы и самостоятельности. «Социальный прогресс,-писал Мечников,-находится в обратном отношении к степени принуждения, насилия или власти, проявляющихся в общественной жизни, и, наоборот, в прямом отношении к степени развития свободы и самосознания или безвластия, анархии». Но отдельные анархические положения, встречающиеся во взглядах Мечникова, не определяли существа его социологической теории, хотя, как верно заметил Г.В. Плеханов, обращение к идеям анархизма «довольно сильно повредило достоинству книги Л.И. Мечникова». В социологии Мечникова крайне незначительное место занимала проблема государства и безвластия, т.е. именно то, что всегда было основным объектом рассмотрения у всех видных анархистов. В отличие от них Мечников перенес основной упор, во-первых, на анализ роли географических условий и в механизме социального прогресса, во-вторых, сделал особый акцент на идею солидарности. Без солидарности, которая складывается на основе материального производства и коллективного труда, немыслимо объединение людей в кооперацию, немыслим любой социальный прогресс. Такой взгляд Мечникова являлся по существу отрицанием кардинального анархического принципа ничем не  ограниченной свободы самостоятельности личности.

Понятие прогресса как роста свободы и уменьшения принуждения дает, по мнению Мечникова, лишь перспективу развития общества, его основное направление, намечает главные этапы движения, оставляя в стороне причины движения на каждом из этих этапов не раскрывая, почему принудительное объединение людей сменяется подчиненными, а затем и свободными союзами. «Задача, к которой я стремлюсь,- писал Мечников,- может быть сформулирована в следующих словах: какая таинственная сила налегает на некоторые народы то ярмо истории, которое остается совершенно неизвестным для значительного количества племен? Какие естественные причины неравного распределения благодеяний и тягостей цивилизации?»[7].

Заключение.

Механизм действия окружающей среды представлялся Мечникову как приспособление общества к среде, которое происходит посредством образования различных коопераций людей (принудительное объединение, подчиненное и свободное).

Проблему соотношения природы и общества Мечников представлял себе следующим образом. Среди компонентов географической среды он выделял гидрологический фактор, который, по его мнению, является главным двигателем цивилизации, т.е. реки, моря и океаны. Влияние «воды» на социальные судьбы людей происходит непосредственно, а через кооперацию, необходимость создания которой и ее формы определяются различной географической средой. Гидрологический фактор в его глазах крайне важный, но не единственный, прямо определяющий поступательный ход истории. Другая причина изменений в обществе связана со способностью населения выполнять работы в соответствии с требованиями окружающей среды. Оба начала являются, по словам Мечникова, «элементами изменчивыми, откуда неопровержимо вытекает, что исторические судьбы народов, живущих в каких бы то ни было странах, должны постоянно меняться». Таким путем социолог пробовал избежать географического фатализма, обрекавшего большинство народа под «палку деспотизма» на том лишь основании, что остались почти неизменными природные условия, при которых когда-то сложилась восточная деспотия.

Мечников вошел в историю русской социологии как создатель оригинальной теории, в которой он пытался связать проблему географического фактора с материальными условиями жизни общества, выдвинув идеи закономерности и общественного прогресса. Однако Мечников не смог избавиться от идеализма при определении социального прогресса. Крайне узко и утопично его понимание типов кооперации, которые зависят исключительно от осознания людьми необходимости объединения. Но все-таки определяющей тенденцией в его социологии было переплетение натурализма и значительных элементов материалистического подхода к истории. Этим он существенно отличается от представителей теории географического фактора на Западе, чьи воззрения характеризовались большей узостью и односторонностью.

Список литературы.

1. Мечников Л. Вопросы общественности и нравственности. – «Дело», 1879, №11, с.60.

2. Воздействие географической среды на общество. [Электронный ресур]. Режим доступа: http://bugabooks.com/book/196-osnovy-filosofii-istorii/39-101-vozdejstvie-geograficheskoj-sredy-na-obshhestvo.html

3. Мечников Л. И. Цивилизация и великие исторические реки. М., 1924, с.39.

4. Мечников Л. Вопросы общественности и нравственности. – «Дело», 1879, №11, с.60.

5. Теория социального прогресса в российской социологической мысли второй половины- начала 20 веков. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://regiment.ru/Lib/D/66.htm#

6. Л.И. Мечников о учение о развитии цивилизаций. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://vseprostrany.ru/index.php/2011-12-03-17-28-44/-------19--20-/501-2011-12-24-18-42-42.html

7. Плеханов Г.В. Соч., т. VII, с.25.

 

 

---