Общее и различное в идеалах и практике воспитания и обучения в            Спарте и Афинах.

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего образования

Калужский государственный университет им.К.Э. Циолковского

Институт истории и права

Кафедра педагогики

Специальность (направление)   История (педагогическое образование)

Курсовая работа

Тема: Общее и различное в идеалах и практике воспитания и обучения в            Спарте и Афинах.

Выполнила:

Студентка 2 курса  Института истории и права,

обучающаяся по специальности (направлению)

История (педагогическое образование) на очном отделении

Фадеева Полина Юрьевна

Научный руководитель:

к.пед.н, доц.

Левченко Наталия Валерьевна

оценка________________________

«___»___________2016 года

Калуга, 2016

Содержание:

стр.

Введение                                                                        
                        3

1. Общая характеристика спартанского воспитания                          7

2. Общая характеристика воспитания в Афинах                               21

3. Общие и отличительные черты воспитания в Спарте и Афинах  36

Заключение                                                                      
                    42

Список использованной литературы                                                 43

ВВЕДЕНИЕ

Человек характеризуется социо-культурным способом передачи информации, в том числе, от одного поколения к другому. Соответственно, различные сообщества вырабатывают свои методы и формы воспитания и обучения, как способы передачи идеалов и требуемых навыков и стереотипов поведения. И поиск наиболее эффективных путей в этой области характерен для любого достаточно развитого в культурном плане общества.

И опыт античной, а в частности, древнегреческой культуры в этом остается для нас в достаточной мере актуальным. С одной стороны, по мнению многих авторов, например, Д. И. Латышиной, в древнегреческой науке истоки многих педагогических идей. И с другой стороны, звучат достаточно злободневно слова Аристотеля о том, что: «В настоящее время существует разногласие по поводу практики воспитания: не все согласны в том, чему должны учиться молодые люди и в целях развития в них добродетели, и ради достижения наилучшей жизни; не выяснена также и цель воспитания – развитие ли умственных способностей или нравственных качеств.

Из-за характера обычного воспитания и обсуждение воспитания является беспорядочным, и остается совершенно невыясненным, нужно ли упражнять в том, что пригодно в практической жизни, или в том, что направлено к добродетели, или, наконец, в том, что относится к отвлеченному знанию. Каждый из приведенных взглядов имеет своих защитников. Не пришли также ни к какому соглашению и насчет того, что же ведет к добродетели» [5, с.629].

И хотя в современной системе образование ясно декларируется цель — формирование полноценной, гармонично развитой личности, в том, как достичь этого на практике, остается много вопросов и противоречий. 

Также в оценке актуальности темы работы необходимо учесть значение древнегреческой цивилизации для формирования европейской культуры. «История образования в античности не безразлична для нашей современной культуры: она возвращает нас к непосредственным истокам своей собственной педагогической традиции. Мы — греко-латиняне: самая основа нашей культуры восходит к их культуре, и это в очень большой мере касается нашей системы образования» [20, с.9].

Объектом нашего исследования выступают системы обучения и воспитания формирующиеся в спартанском и афинском государствах в классическую эпоху.

Предметом исследования являются особенности спартанской и афинсской систем обучения и воспитания и связь этих особенностей с идеалами общественной жизни, декларируемой в полисе.

Целью данной работы мы ставим комплексный анализ целей и методов обучения и воспитания в Спарте и Афинах VI - IV вв до н.э. и выявление характера связи между базовыми паттернами (основными идеями) общественной жизни (в рамках древнегреческого полиса) и сформировавшимися в данных сообществах системами воспитания и обучения; с учетом того, что эта система не была некоей застывшей формой, но претерпевала постоянные изменения в течении ряда веков существования древнегреческой культуры как группы взаимосвязанных общественно-политических образований, обладающих в то же время значительной долей автономии.

В ходе исследования, решаются следующие задачи:

Ÿ изучить источники и литературу, посвященную теме работы

Ÿ дать общий обзор системы воспитания и образования в Спарте

Ÿ дать общий обзор системы воспитания и образования в Афинах

Ÿ проследить динамику развития педагогических идей и педагогической практики в указанных полисах; включая связь между общественными идеями и системой образования и воспитания

Ÿ провести сравнение образования и воспитания в Спарте и Афинах на основании предварительно выделенных факторов

В качестве метода исследования было выбрано изучение источников и литературы; сопоставление и анализ содержащихся в них данных и сравнение полученных на основании анализа «профилей» образования и воспитания указанных полисов.

В настоящий момент существует ряд достаточно обстоятельных работ, посвященных вопросам воспитания и образования в Древней Греции. Также, сведения по данной тематике присутствуют в работах, посвященных истории Древней Греции в целом, и, конечно же, в трудах, посвященных истории педагогики. Как правило, все они опираются на общий корпус данных, включающий в себя, в первую очередь, сочинения греческих и римских современников, таких, как Платон, Аристотель, Ксенофонт, Плутарх, а также  археологические источники. Однако отметим, что значительная часть авторов описывает афинскую и спартанскую модели образования/воспитания как устоявшиеся законченные формы, мало внимания уделяя динамике развития этих моделей и интерпретируя известные факты в рамках дихотомии Спарта - Афины, как узкая направленность на военную подготовку / государственное образование - идеал совокупности добродетелей / частное образование. Например, А. Н. Джуринский пишет в «Истории педагогики»: «Воспитательная традиция Спарты в итоге оказалась весьма скудной. Гипертрофированная военная подготовка, фактическое невежество молодого поколения - таким выглядел результат одного из первых в истории опытов государственного воспитания. На древе человеческой цивилизации спартанские культура и воспитание оказались малоплодородной ветвью. Не случайно Спарта не дала ни одного сколько-нибудь крупного и яркого мыслителя или художника. Впрочем, не весь педагогический опыт Спарты оказался забыт. Традиции физического воспитания, закаливания подрастающего поколения стали предметом подражания в последующие эпохи. Иначе, чем в Спарте, строилось воспитание и обучение в Афинах» [10]. Что позволяет достаточно очерчено и точно выявить различия этих исторических педагогических систем в финальной стадии их развития. Для понимания же того, каким образом осуществлялся выбор в пользу тех, либо иных форм обучения и воспитания, необходимо проследить динамику развития этих систем в сопряжении с утверждаемыми общественными идеалами.

1. Общая характеристика спартанского воспитания

Спартанское воспитание стало своего рода нарицательным наименованием; его характерные черты легко выделяются в нашем восприятии, как только они проявляются в подходе к воспитанию как у частных лиц, так и в организациях. Но оно не стало общепринятой системой, что заставляет нас обратить внимание в первую очередь на отличительные черты того общества, в котором оно возникло и оформилось в достаточно целостную систему. В данной главе мы хотим дать некоторое описание классической системы спартанского воспитания и образования и рассмотреть динамику развития идей общественного развития в Спарте VII - IV вв до н.э.; и проследить на этом фоне, как определенные идеи общественного устройства повлияли на формирование спартанской педагогики, как своеобразный общественный уклад способствовал кристаллизации отличной от других педагогической системы.

§1. Особенности спартанского общества

Классическим можно считать свидетельство Ксенофонта о спартанском образе жизни классической же эпохи, которое он приводит в V—VII главах своей «Лакедемонской политии»: «В большинстве государств, — пишет Ксенофонт, — каждый обогащается, как только может, не брезгуя никакими средствами. В Спарте, напротив, законодатель с присущей ему мудростью лишил богатство всякой привлекательности. Все спартиаты — бедные и богатые ведут совершенно одинаковый образ жизни, одинаково питаются за общим столом, носят одинаково скромную одежду, их дети без всяких различий и поблажек подвергаются военной муштре в агелах. Так что приобретательство лишено в Спарте всякого смысла. Деньги Ликург превратил в посмешище: настолько они неудобны. Даже небольшую сумму денег невозможно спрятать так, чтобы о них не узнали соседи[1]. Практически у спартиатов нет ничего своего — все общее. Так, если спартиату срочно нужны лошади и повозка, а своих под рукой нет, он может взять чужих с тем, чтобы потом поставить их на место. Если он задержался на охоте и у него нет с собой провизии, он может взять нужное ему количество из припасов другого. Таким образом, — заключает Ксенофонт, — выручая друг друга, и малоимущие оказываются совладельцами во всем, чем богата страна, когда они в чем-нибудь нуждаются» [1, с.6].

В то же время нельзя назвать это общество демократическим или обществом всеобщего равенства.

Аристотель в том же разделе «Политики», где он дает свое определение характера спартанской конституции, так изображает общий баланс составляющих ее демократических и олигархических элементов: «Многие пытаются утверждать, что оно (лакедемонское государственное устройство — Ю. А.) демократическое, так как его порядки содержат в себе много демократических черт, хотя бы прежде всего в деле воспитания детей: дети богатых живут в той же обстановке, что и дети бедных, и получают такое же воспитание, какое могут получать дети бедных. То же самое продолжается и в юношеском возрасте, и в зрелом — и тогда ничем богатые и бедные не разнятся между собой: пища для всех одна и та же в сисситиях, одежду богачи носят такую, какую может изготовить себе любой бедняк. К тому же из двух самых важных должностей народ на одну выбирает, а в другой сам принимает участие: геронтов они избирают, а в эфории сам народ имеет часть. По мнению других, лакедемонский государственный строй представляет собой олигархию, как имеющий много олигархических черт, хотя бы, например, то, что все должности замещаются путем избрания и нет ни одной, замещаемой по жребию, далее, лишь немногие имеют право присуждать к смертной казни и к изгнанию и многое подобное» [1, с.295].

         И можно сказать, что идеалом спартанского общества были не демократия или олигархия, но сплоченность общества ради блага города, но не отдельных личностей.

§2. Динамика развития общества в Спарте

Но данное описание относится к классическому и более поздним периодам. «Спарта, которая предстает перед нами в произведениях лаконских ремесленников и художников VII—VI вв. до н. э. — это совсем не та угрюмая казарменная Спарта, которую мы знаем по сочинениям Ксенофонта и Плутарха. Археология разрушила этот ставший уже хрестоматийным в европейской науке образ или, по крайней мере, ограничила его во времени (оказалось, что Спарта не с самого начала была такой, какой ее себе обычно представляли)» [1, с.35].

Следует сказать, что известен ряд фактов, относящихся к архаическому периоду истории Спарты, которые при внимательном рассмотрении показывают, что в VII—VI столетиях жизнь спартанцев была совсем иной, чем в последующее время.

«Какое великолепие — календарь архаической Спарты! Жертвоприношения богам — покровителям города служили предлогом для торжественных процессий, πομπαί, где двигались под звуки песней девушки на колесницах и юноши верхом, равно как и для всяких состязаний, спортивных и музыкальных.

И в частности, мы далеки от сурового, дикого, варварски утилитарного воспитания, каким его представляет ходячее мнение о Спарте» [20, с.40].

Именно на суровость спартанского воспитания принято обращать внимание в первую очередь, ссылаясь на упоминаемые Платоном тренировки выносливости: «Я попытался бы поставить на четвертом месте выносливость в перенесении боли; это у нас часто случается в драках и при кражах, сопровождающихся всякий раз побоями. Кроме того, подобную выносливость чудесно воспитывает и так называемая криптия, с с нею связано хождение зимой босиком, спанье без постелей, обслуживание самого себя без помощи слуг, скитание ночью и днем по всей стране. Представляется случай проявить чрезвычайную выносливость и на наших гимнопедиях , где приходится преодолевать силу зноя, да и очень многое другое, что перечислять было бы, пожалуй, бесконечно долго» (Платон. Законы, 633).

Между тем, как пишет А.-И. Марру, судя по беглым заметкам, рассеянным в сочинениях поздних авторов (вроде Афинея), в ранний период в Спарте справлялись великолепные празднества: Карнеи, Гимнопедии, Гиакинфии. Непременной частью каждого из них был музыкальный агон. На эти состязания стекались лучшие поэты и музыканты со всей Греции: Терпандр с Лесбоса, Полимнест из Колофона, Сакад из Аргоса, Фалет из Гортины (на Крите), Ксенодам с о-ва Киферы, Ксенокрит из Локр, наконец, Алкман из Сард. О большинстве из них мы ничего не знаем. Показательно, однако, что они все как один чужеземцы. Кроме поэтов упоминаются также скульпторы: Феодор с Самоса, Бафикл из Магнезии. Значит, железного занавеса, отделявшего Спарту от внешнего мира в V в., тогда в VII—VI вв. до н. э. еще не существовало...

Что позволяет автору сделать следующий вывод «Итак, комплексное изучение спартанской культуры архаического периода (в основном данных искусства и поэзии) показывает, что жизненный уклад спартанцев в это время резко отличался от того, что нам известно о классической Спарте, а следовательно и сам характер государства был другим. Не было жестокой военной муштры, начинавшейся чуть ли не с младенческого возраста и преследовавшей спартанца вплоть до гробовой доски, не было всякого рода ограничений и предписаний, с помощью которых государство во всех мельчайших деталях регламентировало жизнь каждого гражданина, не было, наконец, той сознательной политики изоляционизма, вследствие которой не только иностранцам визы на въезд выдавали весьма неохотно, а время от времени все нежелательные элементы из их числа устранялись за пределы государства, но и самим спартанцам запрещено было выезжать за границу без особой надобности, т. е. без дипломатического поручения или разведывательного задания властей» [20, с.35-37].

То общество, которое выработало столь суровую систему воспитания, сложилось не сразу, но: «как итог целенаправленной планомерной политики спартанского правительства, важнейшими элементами которой наравне с реанимацией или же институционализацией системы гражданского воспитания и гражданских союзов могут считаться, во-первых, превращение Спарты с помощью целого ряда запретов в наглухо изолированное от всего внешнего мира общество закрытого типа и, во-вторых, насильственное утверждение внутри этого общества принципа всеобщего равенства, ради которого были сведены к ничтожному минимуму все известные формы демонстративного потребления богатства и подверглись суровым гонениям любые проявления экстравагантности (ΰβρις) в быту, в почитании богов и т. д.» [1, с.268].

Внимательный анализ источников показывает, что суровость не была присуща Спарте исходно, но лишь с течением времени она постоянно усиливалась. «В VI веке Гимнопедии были поводом для музыкальных церемоний; позже нагота детей потеряла свое ритуальное значение и стала поводом для состязаний в выносливости к солнечным лучам в палящий летний зной. Перед жертвенником Артемиды-Орфии разыгрывалась вначале невинная борьба между двумя группами детей за разложенные на алтаре сыры (это напоминает игры, принятые в наших средних школах или в английских колледжах). В римскую эпоху — только тогда — этот обряд превратился в ужасающее испытание διαμαστίγωσις, где мальчики подвергались зверскому бичеванию, соперничая в выносливости — иногда до смерти — на глазах у привлеченной этим садистским зрелищем толпы. В конце концов перед храмом пришлось соорудить полукругом зрительские места, чтобы вместить стекающихся отовсюду туристов. И все это когда же? В эпоху Ранней Империи, когда Pax Romana царит по всему цивилизованному миру, когда маленькой профессиональной армии достаточно, чтобы отражать варваров от надежно укрепленных границ, когда процветает культура, проникнутая идеалами гуманности, и Спарта мирно дремлет — маленькая, тихая муниципия безоружной провинции Ахайя» [20, с.49].

§3. Идеалы спартанского общества

В культуре Спарты можно указать на отчетливое преобладание воинского идеала, это засвидетельствовано как воинственными элегиями Тиртея, которым служат иллюстрацией прекрасные изобразительные памятники того же времени, также прославляющие воина-героя, так и общим устройством общества. Поэтому позволительно предположить, что в эту архаическую эпоху воспитание юного спартанца уже, или, вернее, по прежнему, было прежде всего воинским воспитанием, то есть прямым и опосредованным обучением военному делу» [20, с.36].

Воспетый уже Тиртеем идеал «прекрасной смерти» в бою за отечество прочно укоренился в сознании многих поколений граждан Спарты. Воспитанные в духе суровой дисциплины и беспрекословного повиновения власть имущим и даже просто старшим по возрасту, они безропотно терпели вмешательство государства в их частные дела и даже в их семейную жизнь, поскольку их жесткая регламентация была изначально предусмотрена и освящена авторитетом самого Ликурга [1, с.300].

И нужно отметить, что возникновение этого идеала было в какой-то мере спровоцировано «тактической революцией», о которой пишет Аристотель [4, с.79], когда на смену глубоко личному идеалу гомеровского рыцаря, царского дружинника, приходит отныне коллективный идеал πόλις`а, преданности государству. Последнее становится — в отличие от предшествовавшей эпохи—основным жизненным фоном, на котором развивается и осуществляется всякая духовная деятельность. Это идеал тоталитарный: πόλις — все для своих граждан, именно государство делает их людьми. Это рождает глубокое чувство солидарности, объединяющее всех граждан одного города, пылкую преданность каждого благу общей родины, готовность смертных пожертвовать жизнью для его бессмертия.

«Прекрасная доля— погибнуть на переднем крае, как подобает храбрецу, защищающему отечество»,— поет Тиртей, лучший выразитель этой новой морали [там же]. (По замечанию В. Йегера, стихи Тиртея ещё во времена Платона оставались Библией для спартанцев [16, с.5])

«Я не считаю достойным ни памяти доброй, ни чести
Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе.
Если б он даже был равен Киклопам и ростом и силой,
Если фракийский Борей в беге им был превзойден,
Если б он даже лицом был прелестней красавца Тифона
Или богатством своим Мида с Киниром затмил, 
Если б он был величавей Танталова сына Пелопа,
Или Адрастов язык сладкоречивый имел,
Если б он славу любую стяжал, кроме воинской славы 3.
Эта лишь доблесть (αρετή) и этот лишь подвиг
для юного мужа
Лучше, прекраснее всех смертными чтимых наград.
Общее благо согражданам всем и отчизне любимой 
Муж приносит, когда между передних бойцов
Крепости полный, стоит, забывая
о бегстве постыдном».

Легко заметить, как решительно новый идеал подчиняет личность политической общности. Как удачно сформулировал В. Йегер, «целью спартанского воспитания будет отныне не выделить героев, а сделать героями все население города. Героями, то есть солдатами, готовыми отдать жизнь за отечество» [20, с.38; 27, с.210].

§4. Спартанская культура

В то же время спартанская культура не исчерпывалась культурой физической. Не будучи «словесной», она не чужда искусств. В ней, как и в гомеровском образовании, духовная стихия представлена в основном музыкой.  Для древних греков музыка - даже в узком значении этого слова - средоточие культуры; и в этом качестве музыка обеспечивает связь различных ее сторон: через танец смыкается с гимнастикой, а через пение поддерживает поэзию — единственный вид архаической литературы.
         Плутарх, излагая начальную историю греческой музыки, сообщает, что Спарта в VII и в начале VI веков была настоящей музыкальной столицей Греции [20, с.39].

«Однако за этим ранним весенним расцветом пришло бесплодное лето. Историки почти единодушно отмечают ок. 550 года резкую остановку в доселе равномерном развитии Спарты. Все начинается с политической и социальной революции, в ходе которой аристократия, под руководством, может быть, эфора Хилона, подавляет возмущение народных масс, вызванное, вероятно, второй Мессенской войной, и закрепляет свою победу соответствующими установлениями. Тогда и начинается расхождение между Спартой и прочими греческими городами, которые не только не стремятся вернуться к аристократическому правлению, но все направляются к более или менее выраженной форме демократии.

... Спарта становится чисто военным государством: город находится в руках замкнутой касты военных, живущих в постоянной боевой готовности и крепко держащих тройную оборону — национальную, политическую и социальную[2].

Именно эта новая ситуация породила традиционное спартанское образование, обычно приписываемое Ликургу» [20, с.41].

Эта тенденция (консерватизм) еще усилится в упадочной Спарте IV века, в полностью ослабленной Спарте эллинистической эпохи и в муниципальной Спарте времен Римской Империи. Именно тогда, когда от лаконского величия остались лишь воспоминания, спартанское образование окостеневает, «цепляясь за присущие ему черты с усилием тем более отчаянным, что они отныне беспредметны» [там же].

§5. Система государственного воспитания в Спарте

Создание системы государственного воспитания в Спарте происходит как часть изменений общества.

«В число этих преобразований [общественной и социально-политической жизни Спарты - П.Ф.] входили: организация государственного воспитания молодежи (когда семилетние мальчики, забранные из родительского дома и объединенные в небольшие отряды агелы, до двадцати лет жили и воспитывались в казармах, подвергаясь суровой военной муштре); учреждение системы сисситий (обеденных товариществ и одновременно боевых подразделений, в которые входили все полноправные спартиаты с двадцатилетнего возраста, вносившие для совместных трапез свою долю продуктов, получаемых с закрепленного за ними участка земли, и проводившие совместный досуг исключительно в занятиях военным делом)» [1, с.6].

Нельзя сказать, что государственное воспитание было исключительно «спартанской» идеей. В частности, она находит несомненную поддержку у Аристотеля. Он пишет: «Не следует, кроме того, думать, будто каждый гражданин сам по себе; нет, все граждане принадлежат государству, потому что каждый из них является частицей государства. И забота о каждой частице, естественно, должна иметь в виду попечение о целом. В этом отношении можно одобрить лакедемонян: они проявляют очень большую заботу о воспитании детей, и оно носит у них общественный характер. Итак, ясно, что должны существовать законы, касающиеся воспитания, и последнее должно быть общим» [5, с.628].

Здесь необходимо учитывать одну особенность: в своей классической форме спартанское образование, имело совершенно определенную цель: «выучку» гоплита. Это образование целиком находится руках государства и организованно оно исключительно в интересах государства. Получить αγωγή, быть образованным как положено, было необходимым, если и не достаточным, условием пользования гражданскими правами.

Основные черты его таковы:

Ÿ  отбор по «евгеническим» параметрам при рождении; ребенок должен быть представлен перед комиссией старейшин: будущего гражданина принимали только если он был красив, хорошо сложен и силен; хилых и увечных сбрасывали в пропасть;

Ÿ  до 7 лет «вскармливание» в семье, спартанские женщины искони были в нем искусны; с 7 лет спартанец переходил в ведение государства;

Ÿ  с 7 до 20лет образование в собственном смысле слова; за него непосредственно отвечало специальное должностное лицо, παιδονόμος; обучаемый входит в иерархическую юношескую организацию; Άγωγη занимает 13 лет, поделенных на три цикла:

С 8 до 11 лет, 4 года «мальчик»	ωβίδας προμικκιζόμενος μικκι(χι)ζόμενος πρόπαις	(смысл неизвестен) (предмальчик) (мальчик)  (предъюноша)
С 12 до 15 лет, 4 года «юноша»	πρατοπάμπαις άτροπάμπαις μελλείρην μελλείρην	(полностью юноша 1-го года) (то же 2-го года) (будущий ирен)  (то же 2-го года)
С 16 до 20 лет, 5 лет эфебии (спартанское название эфеба — «ирен»)	είρήν (σιδεύνας (?)) είρήν είρήν είρήν πρωτεΐρας	(1-го года) (2-го года) (3-го года), или τριτείρην (4-го года)  (главный ирен)

Здесь, первые четыре года «волчата», μικκιχιζόμενοι, собирались только для игр и упражнений. Лишь с двенадцати лет юноша, πάμπαις, подчинялся более суровой дисциплине и оставлял отчий дом для казармы, которую уже не мог покинуть, даже женившись, до тридцати лет.

Ÿ  В двадцать или двадцать один год молодой человек, входил в формирования взрослых мужчин, прежде всего «игроков в мяч», αφαιρείς.

Итак, государственное образование — коллективное, оно изымает ребенка из семьи, чтобы поместить его в сообщество сверстников [см. 20, с.41-43; 8, с.11–22; 22, с.5183–5207].

Чему же обучались в таких условиях юные спартанцы? Муштра имела основной задачей сделать их солдатами[3]: все приносилось в жертву этой единственной цели, в том числе — интеллектуальная сторона образования, сведенная к минимуму. Плутарх пишет, что в отношении чтения и письма они обучались, по крайней мере, «необходимому»[4]. Что-то от утонченности ума, присущей Алкману, сохранилось в практике «лаконизма» — речи, сочетающей нарочитую краткость с остроумием и зубастой насмешкой; а от славной традиции Терпандра и Тиртея спартанцы сохранили любовь к музыке и поэзии с дидактической направленностью. Но не идет речи о занятиях искусством ради его эстетической ценности. Если элегии Тиртея по-прежнему широко исполнялись, это объясняется их высоконравственным содержанием и использованием в качестве походных песен.

Кроме хорового пения, в употреблении была, по-видимому, только военная музыка, аналогичная музыке наших военных оркестров» [20, с.44]

§6. Отношение к спорту в Спарте

Не удивительно, что при подобном подходе спорт был одной из главных составляющих как спартанского образа жизни, так и системы воспитания. Что приносило свои результаты.

«Летопись Олимпийских игр достаточно хорошо известна, так что мы можем оценить успех, закрепившийся за спартанцами в международных соревнованиях. Первая известная спартанская победа отмечена на XV Олимпиаде (720 г.); с 720 по 576 год из восьмидесяти одного известных олимпийских победителей сорок шесть — спартанцы. В наиболее престижном состязании — беге на стадий — из тридцати шести известных нам победителей двадцать один спартанец» [20, с.38].

Спорт, при этом, не был привилегией мужчин: женская атлетика, о которой с таким удовольствием распространяется Плутарх, (видимо, это была одна из достопримечательностей Спарты в римское время), засвидетельствована, начиная с VI века, прелестными бронзовыми статуэтками, которые изображают девушек-бегуний, приподнимающих одной рукой подол своей спортивной туники» [там же].

§7. Женское образование в Спарте

Образование девочек в Спарте также было строго регламентировано, и музыка, танцы и пение отошли в нем отныне на второй план, во главу угла были поставлены гимнастика и спорт.

«Девушки в Спарте обучались гимнастике и музыке: но ничего определенного относительно способа этого обучения неизвестно. Для них, вероятно, существовали правила, подобные тем, какие устанавливались для мальчиков: распределение детей одинакового возраста по разрядам и классам, постепенность в упражнениях, надзор педономов и т. д. Они обучались беганью, прыганью, борьбе, метанию дисков и дротиков; к этому присоединялось также обучение танцам и пению, потому что на празднествах они танцевали хороводом и пели хором. Им, разумеется, предоставлялись особые места, куда толпа не имела доступа. Однако устраивались публичные испытания, когда мальчики присутствовали на играх девочек, a девочки— на играх мальчиков; в этих случаях, по-видимому, похвалы или порицания девочек являлись даже для другого пола могущественным способом воздействия.

Эти нравы сильно скандализовали другие народы, y которых женщины держались совершенно особняком от мужчин, и сильная, решительная спартанка по сравнению с хрупкой и робкой афинянкой должна была производить впечатление существа, не имеющего пола» [9, с.96].

Архаическое изящество сменяется грубо утилитарными представлениями: спартанская женщина должна быть прежде всего плодовитой матерью здорового потомства. Воспитание подчинено евгеническим целям: ее стараются избавить от «всяческой женской слабости и изнеженности», закаляя ее тело, приучая выступать обнаженной на празднествах и церемониях[5].

Но нужно отметить, что женщины пользовались в Спарте, по сравнению с другими греческими полисами, относительной свободой, и их жизнь не была подчинена столь жесткой регламентации; большими правами они пользовались и в семье [17, с.42].

         Итак, как мы можем видеть из приведенных выше данных, образование и воспитание в Спарте были государственными и подчинены в первую очередь интересам и целям государства. При этом, практически все внимание было сосредоточено на достижение высоких нравственных[6] и физических кондиций, обязательных для всех граждан - включая дисциплину и послушание. Указанные кондиции делали современную спартанскую «военную машину» наиболее эффективной и значимой силой в Балканской Греции. Однако в долговременной перспективе это привело, с одной стороны, к усилению консервативных тенденций в обществе и политике закрытого общества, с другой стороны, суровость воспитания стала переходить в жесткость и отсутствие гибкости, не позволявшие вовремя рассмотреть и воспринять новые тенденции в общественной жизни.

2. Общая характеристика воспитания в Афинах

Афинская педагогическая школа стала, как известно, основой для классического образования в античности. А ряд ее идей и возникших в Афинах целей и форм преподавания закрепились и получили развитие в современных системах образования. При этом, принято сравнивать и в значительной мере противопоставлять афинскую систему воспитания и образования спартанской. В данной главе мы хотим обратить основное внимание на динамику развития образования и воспитания в Афинах, так как некоторые авторы обращают внимание на то, что в архаические времена идеалы общественного устройства в целом и воспитания и образования в частности в Афинах мало отличались от подобных в других полисах, в том числе и в Спарте. Но в какой-то момент времени Афины становятся своего рода «законодателями моды» в деле образования и воспитания, совершив по отношению к другим полисам качественный скачок. Описание сложившейся в концу IV века до н.э. в Афинах педагогической практики и движущих ее идей поможет выделить как общие черты с подобными в Спарте, так и подчеркнуть сформировавшиеся различия.

§1. Афины и Спарта как антиподы в вопросах организации общественной жизни

Как известно, в классическую эпоху Спарта и Афины были двумя ведущими полисами Балканской Греции, овеществляя собой, по сути, два различных идеала, два пути возможного развития общества. «Классическая Спарта являлась антиподом, полной противоположностью Афинам V в. до н.э. с их развитой демократией (системой литургий, раздач и оплачиваемых должностей, рассчитанной на сглаживание социальных противоречий), с их пышно расцветшей культурой, ремеслом и торговлей, с их открытостью миру. Спарта в изображении классических авторов V—IV вв. до н.э. представляла собой изолированный от внешнего мира лагерь с суровым военно-полицейским режимом [3, с.31]. Все составляющие этого режима хорошо известны. Общественная и социально-политическая жизнь Спарты были преобразованны таким образом, чтобы способствовать быстрому, энергичному подавлению возможных восстаний илотов (порабощенного спартиатами местного лаконского населения и населения соседней области Мессении)» [1, с.6].

В Афинах экономическая жизнь была не была такой замкнутой, как в Спарте [15, с.__] и эта открытость общества также диктовала свои условия.

§2. Развитие общества в Афинах и переход к гражданскому (не военному) образованию в Афинах

По свидетельству Фукидида, афиняне первыми оставили древний обычай ходить вооруженными, и, сняв кованые доспехи, стали вести менее грубую, более цивилизованную жизнь. «И с этих пор Афины — прежде малозначительный город, находившийся в стороне от столбовой дороги культуры, — впервые утверждаются в роли лидера, которая отныне и навсегда будет принадлежать им» [20, с.63].

Изначально, судя по всему, между различными областями Греции в культуре и, следовательно, образовании не существовало ощутимой разницы. В VII веке мы повсюду встречаем тот воинственный идеал гражданственности с его полным подчинением личности общине, который мы видели в Спарте.

Спустя век или два перед нами совсем иная атмосфера, по крайней мере в Афинах. Жизнь, культура, образование греков стали в основном гражданскими. Разумеется, военный элемент не исчез полностью. Постоянные войны, которые  вела Афинская республика, постоянно взывают к патриотизму граждан-воинов. Однако непосредственная подготовка к будущим обязанностям солдата уже не играет, судя по всему, важной роли в образовании молодого грека.

Афинское воспитание ставит перед человеком несколько иные цели: «Более всего мы стремимся, чтобы граждане были прекрасны душою и сильны телом, ибо именно такие люди хорошо живут вместе в мирное время и во время войны спасают государство...» (Лукиан). В какой-то мере это перекликается со спартанскими идеалами, но практика оказывается совершенно иной.

Ÿ  До 7 лет все свободнорожденные дети воспитывались в семье; с ними были мать, нянька, раб-дядька.

Ÿ  После 7 лет девочки оставались в семье, а мальчики начинали посещать платные школы (одновременно или последовательно).

Ÿ  Мусические (7-12 лет) — дававшие литературное и музыкальное образование и некоторые научные знания.

Ÿ  Палестры (13—14 лет) — школы пятиборья: бег, прыжки, борьба, плавание, метание диска. Большое внимание уделялось искусству танца, в котором пытались передать гамму человеческих переживаний. Ученики участвовали в народных играх и зрелищах. Здесь известные граждане вели с детьми беседы на нравственные темы.

Ÿ  Гимнасии (16—18 лет) — их было три: Академия, Ликей и Киносарг. Обучались в них наиболее состоятельные юноши, они совершенствовались в гимнастике, здесь шла и умственная тренировка. Сюда приходили и взрослые мужчины, чтобы послушать популярного философа, поделиться новостями, понаблюдать за состязаниями молодежи — так осуществлялось свободное общение взрослых и подростков.

Ÿ  Эфебии (18—20 лет) — двухгодичные военные государственные организации, где учили юношей военному делу.

Ÿ  В сложившихся социальных условиях афинской жизни можно было добиться успеха, только овладев искусством слова, позволяющим удержать внимание толпы. Обучением этому искусству занимались софисты — странствующие учителя, среди которых были писатели, государственные деятели. [19, с.__].

Описанная система образования и воспитания складывается в таком виде в IV в до н.э. и свою окончательную форму приобретает в эллинистическую эпоху, то есть уже за рамками афино-спартанского противостояния. Но в данном случае мы хотим обратить внимание на формирование нового идеала.

«Беря начало в конкретных представлениях о прекрасном, тренированном теле юноши «благородного рождения», понятие калокагатии достигло со временем высот абстракции, явившись выражением гражданских и этических ценностей античного общества, воплощенных в гармонично развитой личности. Этим достижением педагогической мысли древний мир был прежде всего обязан афинянам, стремившимся к полномy, всестороннему раскрытию способностей человека, в то время как спартанцы заботились главным образом о воспитании физическом, призванном дать государству защитника - сильного, дисциплинированного воина» [8, с.194].

И с этого момента афинская педагогика, которая впоследствии будет вдохновлять и определять педагогику всей классической античности, избирает направление противоположное спартанскому. В Афинах, при всей важности патриотического воспитания, в мальчике и юноше не видят исключительно будущего гоплита и не требуют от него тринадцати лет армейской муштры.

Афинское государство создаст впоследствии свою систему обязательной военной подготовки, так называемую эфебию (в которой на какой-то момент времени можно будет увидеть влияние - весьма урезанное - спартанской системы): граждане в течение двух лет  — с восемнадцати до двадцати — должны будут нести обязательную военную службу (Винничук Л. указывает срок 4 года обязательного нахождения в эфебии [8, с.196]). Но эта система хорошо засвидетельствована и достигла полного развития лишь в конце IV века. «О времени ее появления было много споров, но очевидно, что она возникла не ранее Пелопоннесской войны (431—404); раньше это слово (эфебия) обозначало совокупность обрядов, отмечавших вступление юноши в зрелый возраст, а не классический порядок прохождения военной службы» [20, с.63].

§3. Афинская эфебия

Аттическая эфебия представляется вариантом подготовки гоплита, приспособленным к демократическим нравам, — это система воспитания, гражданского и прежде всего военного, солдата-гражданина. В общих чертах засвидетельствованное около 370 года, это учреждение получило свою окончательную форму лишь в очень позднюю эпоху, в силу закона, внесенного, как представляется, между 337 и 335 годом. Мы знаем об этом благодаря надписям, которые сообщают о ее регулярном функционировании начиная с 334—333 года, и по детальному анализу Аристотеля: он описывает ее в таком виде, в каком застал к 325 году.

Она в это время точнейшим образом соответствует обязательной военной службе, как она организованна современными государствами. Каждый год в демах поднимали документы гражданского состояния и на их основе составляли список юношей, достигших возраста гражданской зрелости, то есть восемнадцати лет. Этот список проверялся советом, Βουλή. Когда их права гражданства были должным образом установлены, юноши привлекались к двухлетней военной службе под командованием избранных офицеров: первый год проходил в пирейских казармах, где они проходили курс физического и военного воспитания, а на второй год они участвовали в полевых учениях, несли караульную службу в укрепленных пограничных постах и выполняли функции «ополчения». Эфебы содержались за счет государства и носили единую форму: большой головной убор, πέτασος, коротко подстриженные волосы, черная хламида (ее заменит белая в 166-168 гг. до н. э.).

Таким образом афинский эфеб — прежде всего юный солдат; но при всей своей значимости военный элемент все же не единственный: эфебия IV века есть также и гражданский новициат, Моральная и религиозная подготовка к полному вступлению во все права и обязанности гражданина [20, с.151].

С потерей независимости гражданское ополчение более не имеет смысла (Афины, или по крайней мере ключевой пункт — Пирей, часто заняты иностранным гарнизоном). Эфебия в том виде, как мы ее описали, прекращает свое регулярное существование. Она не исчезает, но в результате парадоксального развития это учреждение, созданное для службы демократической армии, станет в новых Афинах, где торжествует аристократия, спокойной школой, где богатое меньшинство молодежи пройдет посвящение в утонченности изящной жизни [там же, с.153].

Безусловно, долгое время будут сохраняться черты ее первоначального предназначения, военного и гражданского. Иностранцы допускаются на иных условиях, чем граждане: в списки они «внесены дополнительно», и не принимают участия в состязаниях. Корпус военных наставников (специалистов в метании дротика, стрельбе из лука, артиллерии и т. д.) сводится к одному учителю фехтования, да и его роль сходит на нет.
         Напротив, роль преподавателя гимнастики, педотриба, постоянно возрастает: он становится одной из наиболее важных и уважаемых фигур, и, появившись начиная со II века н. э., он оказывается столь загружен работой, что появляется необходимость придать ему помощника, ипопедотриба. Он, очевидно, становится главной пружиной школы, и основа образования, даваемого эфебам, принадлежит ему: афинская эфебия в эллинистическую и римскую эпоху (как мы видим, она действует до 266—267 года н. э.) в общем и целом стала Высшим институтом физической культуры. [там же, с.154]

Но, обобщая, можно сказать, что эллинистическая эфебия стала, как и в Афинах, скорее аристократической, чем гражданской, скорее спортивной, чем военной.

§4. Новый политический идеал в Афинах

После падения тирании в VI веке большинство греческих городов, и особенно демократические Афины, живут бурной политической жизнью: государственное руководство, управление делами становятся главным занятием, самой благородной и почетной деятельностью грека, высшей целью его честолюбия. Самое важное для него по-прежнему побеждать, одерживать верх, добиваться успеха; но теперь его «доблесть», αρετή, утверждается уже не в спорте и светском досуге — ее воплощением отныне становится политическая деятельность. Софисты ставят свое преподавание на службу новому идеалу политической αρετή: их программа— оснастить ум для государственного поприща, сформировать личность будущего «лидера» государства [20, с.76].

И здесь появляется еще одна важная особенность Афин. Если в античном мире как правило личность поглощалась государством, то в Афинах уже появляются некоторые гарантии свободы личности, ее неприкосновенности [6, с.185]. Что создает свои обстоятельства социально политической жизни. И хотя мораль Солона, как и мораль Тиртея, подчинена общинной жизни города, общий колорит у афинянина другой: его идеал — ευνομία, состояние равновесия, основанное на справедливости; он стремится отвратить не внешнюю угрозу, а опасность внутренних раздоров, социальной несправедливости и партийных распрей, которые ставят под угрозу единство афинского государства [20, с.70].

Афины стали подлинной демократией: народ получил постепенно не только политические привилегии, права и полномочия, но и доступ к тому уровню жизни и культуры, к тому идеалу человека, которые изначально были достоянием одной лишь аристократии.

Вместе с занятиями спортом к «демосу» перешел весь древний гомеровский идеал «доблести», соперничества, подвига. В контексте гражданского, а не военного существования единственной областью применения этого идеала оказалось спортивное соревнование. Вера в высокую ценность спортивных достижений распространяется вместе с любовью к спорту — какое-то время она остается общим идеалом свободных людей [20, с.65-66].

§5. Совмещение государственного и частного образования в Афинах

В обзоре школьных учреждений наиболее значительное место надо отвести частным школам, содержащимся за счет платы за обучение и действующим на строго коммерческой основе. Документы свидетельствуют, что это был наиболее естественный и постоянный тип, идет ли речь о словесной школе, или заведения для физического воспитания, как палестры, которые обычно запросто называли по имени их владельца или управляющего, например Тимеева или Антигенова.

Но образование охватывает все большее число детей, и частное преподавание уже не может удовлетворить растущую потребность в обучении. Неизбежностью становится коллективное воспитание, и под давлением этой социальной потребности и возникает государственная школа. Частное преподавание исчезло не сразу. Педагоги еще долго будут обсуждать преимущества и недостатки той и другой системы, как мы видим на примерах Аристотеля и Квинтилиана. Уже Аристофан, говоря о «древнем образовании», образовании славного «поколенья бойцов марафонских» (то есть бывшего взрослым в 490 году), упоминает окрестных детей, которые на рассвете в любую погоду отправляются «к своим учителям» [20, с.67].

Афины содержат общественные гимнасии и палестры и осуществляют общий надзор над учителями; при этом город не располагает общественными школами или государственными университетами, и воспитание остается в частных руках. Платон агитирует за государственное образование, но Афины, видимо, полагают, что даже в воспитании наилучшие результаты принесет конкуренция. Профессиональные наставники учреждают собственные школы, которые посещаются свободнорожденными мальчиками с шестилетнего возраста [11, с.296].

Кроме того, можно сказать, что наряду со школой в Афинах сложилась широкая систем внешкольного образования; включавшая в себя и афинский театр, и всенародные игры, и изобразительное искусство, и архитектуру — «целая система культурных воздействий» [19, с.__].

§6. Физическое воспитание

В архаическом образовании первое место занимало физическое воспитание, поскольку аристократическая культура характеризовалась прежде всего любовью к спорту. Ребенка готовят к участию в атлетических состязаниях: бег, метание диска и копья, прыжки в длину, борьба и бокс. Это было сложное и тонкое искусство: им нельзя было овладеть без помощи компетентного учителя, педотриба (παιδοτρίβης), «детского тренера»; его уроки проходили на спортивной площадке, палестре (παλαίστρα), которая для детей то же самое, что гимнасии для взрослых. Эта система окончательно сложилась, судя по всему, в последней трети VII века, так как именно с этого момента (для Олимпии существует точная дата: с 632 года) на больших общегреческих играх появляются состязания для детей, которые венчают физическую подготовку молодежи и предполагают ее систематическую постановку во всей Греции [20, с.68].

Став более «штатским», афинское образование, тем не менее, сохранило тесную связь со своими аристократическими истоками: оно оставалось по своим принципам, структуре образованием знати. Так, в разгар демократической эпохи, около 354 года, Исократ помнит о времени, когда образование было привилегией аристократии, богатство давало возможность и необходимый досуг для его получения. Фактически оно всегда останется в большей или меньшей степени привилегией элиты [там же, с.65].

Физическое воспитание на протяжении всей классической эпохи остается неотъемлемой частью афинского образования: «ни один человек, не выучившийся бороться, плавать и пользоваться пращой и луком, не считается образованным» [11, с.297].

«Человек красоты и доблести», безо всякого сомнения, это прежде всего спортсмен; в образовании присутствует нравственная сторона, но и она реализуется через спорт. Образование предполагает развитие тела в той же мере, если не более, чем развитие характера. «Не уставай лепить свою собственную статую» — скажет впоследствии Плотин. Его высказывание относится больше к нравственной сфере, но посыл формирования характера, как формирования тела для греков видится наиболее естественным.

§7. Духовный (интеллектуальный) элемент в Афинском образовании

С самого начала греческая культура, а значит, и образование, содержит наряду со спортивным и духовный элемент, одновременно интеллектуальный и художественный. Платоновская «музыка», μουσική, — весьма емкое понятие: это слово обозначает область Муз. Однако главным в ней древнее образование действительно считало музыку в узком смысле слова, вокальную и инструментальную.

« Αχόρευτος απαίδευτος» — решительно говорит Платон, то есть «тот, кто не способен участвовать в хороводе (быть одновременно певцом и танцором), не является по-настоящему образованным человеком». Музыкальное образование, поясняет философ, имеет значение и для нравственности; обучение у кифариста, влияя на личность в целом, способствует приучению молодых к «владению собой» (σωφροσύνη), делает их более культурными, поселяя в их душах эвритмию и гармонию.

Древнее афинское образование было в большей степени художественным, чем литературным, и в большей степени спортивным, чем интеллектуальным.

И по-прежнему, цель афинского образования — этического порядка. Его идеал выражается одним словом — καλοκαγαθία, то есть «присутствие в человеке красоты и доблести». «Доблестный», αγαθός — это нравственная сторона; она, как мы знаем, основная, и включает в себя некоторые социальные и «светские» характеристики, связанные с ее рыцарскими истоками

Таким образом, ребенку, если он хотел впоследствии достойно участвовать в пирах и считаться образованным человеком, нужно было усвоить, наряду с некоторыми познаниями в поэмах Гомера, которые, безусловно, очень рано стали классикой, достаточный запас лирических стихотворений.

Афиняне придавали моральному содержанию этих песен не меньшее значение, чем спартанцы, и также ценили их воспитательное воздействие. 

Между этими двумя типами воспитания, физическим и духовным, существовало не невесть откуда взявшееся тайное притяжение, некая предустановленная гармония, в чем нас хотят уверить, а самая непримиримая вражда. У Аристофана: что обещает ученику восхваляемое им Древнее образование? Конечно, безупречную нравственность, но прежде всего:

Нет! В тени Академии, в мирной тиши,
в тихо веющих рощах маслинных,
С камышового зеленью в смуглых кудрях
ты гулять будешь с другом разумным.
Там цветет повилика, и манит досуг,
и трепещет серебряный тополь,
Там услышишь, как ясень весенней порой
перешептывается с платаном.
Если добрые примешь советы мои
И свой слух обратишь к наставленьям моим,
Будет, друг, у тебя —
Грудь сильна, как меха. 
Щеки — мака алей. 
Три аршина в плечах, за зубами — язык. 
Зад — могуч и велик. 
Перед — мал да удал.

Но если ты примешь нынешние обычаи, — здесь Аристофан непосредственно нападает на школу Сократа, —

Заведешь ты себе восковое лицо, 
Плечи щуплые, щучьи, тщедушную грудь,
Язычок без костей, зад — цыплячий, больной,
Перед — вялый, большой; болтовню без конца [20, с.74].

Характерно, что афиняне, родившиеся в 490-х гг. (Перикл, Софокл, Фидий и другие), которые подняли афинскую культуру во всех областях — политике, литературе, искусстве — на столь высокий уровень зрелости, получили лишь такое очень элементарное образование, не превосходящее по объему сведений то, что дает нынешняя начальная школа. Это разительный пример того неизбежного временного разрыва, который существует между культурой и образованием. Однако, всякая по-настоящему живая и деятельная культура в конце концов осознает и ликвидирует его. В самом деле, мы видим, как за всяким новым духовным достижением достаточно быстро следует соответствующее усилие в области обучения, которое обеспечивает его распространение [20, с.75].

§8. Деятельность софистов

Деятельность софистов разворачивается во 2-й половине V века. Их профессиональные методы близкий к архаическому, они не создавали школ как определенных учреждений; их метод можно определить как групповое обучение. Они собирают вокруг себя доверенных им молодых людей, которым они должны дать законченное образование. Протагор был первым, кто предложил такого типа платное обучение.

Чтобы добиться известности, доказать превосходство своего обучения, продемонстрировать свое искусство, софисты охотно прибегают к публичным выступлениям, έπίδειξις, как в городах, оказавшихся на их пути, так и во всегреческих святилищах, например, в Олимпии, пользуясь стечением разноплеменной публики (πανήγυρις), собравшейся там по случаю игр. Это может быть, в зависимости от желания публики, тщательно подготовленная речь или, наоборот, блестящая импровизация на предложенную тему, или свободная дискуссия по выбору присутствующих. Тем самым софисты оказываются зачинателями жанра лекции [20, с.90-91].

Программа Протагора, который хотел сделать своих учеников хорошими гражданами, способными как толково управлять собственным хозяйством, так и успешно заниматься государственными делами, направлена на то, чтобы обучать «политическому искусству» [8, с.199].
         Задача была, таким образом, вполне практическая: «мудрость», «доблесть», которую обеспечивают своим ученикам Протагор и ему подобные— прагматического, утилитарного характера; ее мерилом и оправданием является конкретная применимость [29, с.217-218].

Одновременно с искусством убеждать софисты преподавали искусство говорить, и эта вторая сторона их преподавания не менее важна, чем первая. В этом они тоже руководствовались заботой о практической пользе.

Противопоставляя себя софистам, озабоченным исключительно политической virtu, практическим успехом, и склонных из-за этого впадать в цинический аморализм, Сократ делает это во имя традиционного подхода, который выдвигает на первый план в воспитании этический элемент, «добродетель» в том строго моральном смысле, какой приобрело это слово сегодня (причем именно под влиянием проповеди сократиков).

С другой стороны, Сократ, менее прагматичный, противопоставляет софистам, слишком уверенным в ценности своего обучения и слишком склонным гарантировать его успех, мнение предков, согласно которому образование зависит прежде всего от способностей, является лишь методом развития этих последних. Это и более естественное, и более серьезное понимание педагогики.

«Перед лицом неизбывного утилитаризма софистики, этого ограниченного гуманизма, который во всяком предмете преподавания видит лишь средство оснастить ум силой и гибкостью, Сократ защищал первостепенное значение отыскания Истины. В этом он предстает как наследник великих ионийских и италийских философов, этого мощного усилия мысли, устремленной так глубоко и серьезно к раскрытию тайны вещей, природы мироздания и бытия» [20, с.90-91].

§9. Духовность или спорт

Таким образом, афинское образование окончательно удаляется от своих рыцарских истоков. «Наши софисты если еще и не писцы, то уже, во всяком случае, ученые. Отныне доминанта греческого образования — головная: спортивному элементу уже не оказывается предпочтения. Этот последний, однако, не исчезает совсем: существовать он будет еще много веков, но здесь начинается его отступление, он отходит теперь на второй план. Эта смена приоритетов в образовании выражена тем резче, что на растущую специализацию интеллектуального образования наложилось аналогичное развитие атлетики, углубившее пропасть между ними. В Афинах всегда будут заниматься спортом, но он уже не будет основным устремлением честолюбивой молодежи» [20, с.92].

§10. Женское образование в Афинах

Девочки в Афинах оставались в гинекее (женские покои в доме), в обязательном порядке их учили женским ремеслам: прядению и ткачеству. Школу девочки не посещали, но читать и писать их учили - ведь будущая жена гражданина должна быть образованной. Также, программа обучения девочек включала в себя пение и танцы, что было необходимо для участия в религиозных и общественных празднествах. Кроме того, девушки могли изучать литературу, но о разговорах на литературные темы в кругу мужчин речь для афинянок не шла: в мужском обществе могли блистать остроумием и начитанностью только гетеры, но не женщины из семей свободных граждан [7, с.66–73; 8, с.138–160].

Таким образом, центральной педагогической идеей, сформированной в Афинах, становится гармоничное развитие и сочетание различных его свойств, как физических, так нравственных и духовных (интеллектуальных); пусть общая педагогическая практика и не всегда этому соответствует. И, в отличие от Спарты, личные устремления афинян, зачастую не менее преданных своему полису, не замыкаются исключительно на его интересах, но сохраняют элементы конкуренции, в том числе в сфере образования и воспитания. Которые, опять же в отличие от Спарты, никогда не были полностью сферой ответственности государства, но относились в большей степени к сфере частной жизни; хотя были в Афинах и общественные школы и законодательные указания гражданам обязательности занятий, направленных на воспитание и обучение детей. И, будучи более открытым, чем Спарта, обществом[7], Афины и в области педагогики более активно включаются в процесс выработки и распространения новых идеалов, более соответствующих накопившему культурный и социально-экономический базисы обществу.

3. Общие и отличительные черты воспитания в Спарте и Афинах

Таблица 1

Отличительные черты воспитания в Спарте и Афинах

	Спарта	Афины
Идеал воспитания	Физически развитый, сильный духом человек, разбирающийся в военном деле	Всесторонне развитый, прекрасный в физическом, нравственном, умственном и эстетическом отношении человек
Цели воспитания	Полное подчинение личности интересам социальной группы; подготовка стойких и закаленных войнов	Формирование «совокупности добродетелей»; умственное, нравственное, эстетическое и физическое развитие
Приоритеты воспитания	Нравственное и физическое воспитание	Сочетание физического, нравственного и умственного воспитания
Акценты воспитания	Гипертрофированная военная подготовка; скудный объем общеобразовательных знаний	Упор на физическое и литературно-музыкальное образование; физическое воспитание как развитие культуры тела
Направленность воспитания	Ставка на физическое воспитание; обучение письму, чтению и речи носило утилитарный характер[8]	Ставка на гармоническое воспитание (и ум, и тело); обучение письму, чтению и речи имело целью эстетическое воспитание[9]
Ориентиры воспитания	Молодых людей воспитывали в соответствии с законодательством Ликурга[10]	Афинян воспитывали прежде всего на произведениях Гомера; также, большое значение при воспитании молодого поколения имела поэма Гесиода «Работа и дни»
Методы воспитания	Гимнастические и военные упражнения; жизнь в казарме	Пример наставника; афинские учителя в основном использовали наглядные методы, применяя для освоения счета окружающие предметы, дидактические пособия, счетную доску (абака)
Образцы учительства и ученичества	Пайдон - представитель власти; эйрены - юноши, которые проявили себя в умении руководить	Учитель - открытый наставник; педагог - раб
Стимулирующие силы	«Все для победы»	Принцип состязательности; благородные соревнования
Использование телесных наказаний	Широкое применение	Умеренное применение
Степень участия государства в воспитании	Жесткая государственная регламентация воспитания	Наличие как государственных, так и частных школ
Степень участия семьи в воспитании	Семья участвовала в воспитании детей до 7-летнего возраста; после этого, заботу об обучении и воспитании детей брало на себя государство	Родители должны были воспитывать детей и нести ответственность перед обществом за их воспитание
Ступени воспитания	Обучение начиналось с 7-8-ми лет и состояло из нескольких ступеней: два цикла по 4 года (до 11-ти лет - «мальчики» и до 15-ти лет - «подростки») и 5-летний цикл - «эфебии» - от 16-ти до 20-ти лет	До 7-ми лет дети воспитывались в семье, с 7-ми лет дети обычно посещали мусическую школу, в возрасте 12 лет мальчики переходили в гимнастическую школу (палестру), с 15–16-ти лет дети наиболее богатых рабовладельцев посещали гимнасии (до 18-ти лет), с 18-ти до 20-ти лет афинские юноши проходили последнюю ступень воспитания и образования в эфебиях.
Женское образование	Воспитанием девочек занимались серьезно, наравне с мальчиками	Образование девочек зависело от воли родителей; чаще всего девочки получали  только элементарное образование[11]

Таблица 2

Общие черты воспитания в Спарте и Афинах

Спарта	Афины
Образование могли получить только представители самостоятельного полноправного населения
Пренебрежительное отношение к физическому труду и к людям труда (неполноправное население, рабы)
До 7-ми лет дети воспитывались в семье[12]
Агонистика - соревнования как отдельных личностей, так и групп в разных сферах[13]
Понятия «воспитание» и «образование» относились, в основном, к мальчикам; женскому образованию уделялось меньшее внимание

Комментарий к таблице:

Ÿ  В качестве еще одного общего (косвенного) фактора можно указать на единый для древнегреческой культуры подход к решению социально-политических проблем на основании рационализма и целесообразности [14, с.32]; однако разностью провозглашенных идеалов были продиктованы соответственно различные целесообразности (что отражено в таблице 1).

Заключение

В современном мире, в условиях постоянно меняющейся реальности и не прекращающегося реформирования систем образования и воспитания, значение античных моделей образования остается высоким. Они до сих пор оказывают устойчивое влияние на содержание и основные формы образовательной деятельности. Выработанный идеал разностороннего образования и пример негативных последствий единой специализации в обучении и воспитании всех граждан в обществе, несомненно, сохраняют свою актуальность.

Подводя итоги представленной выше работе, хочется заметить, что в современной историографии закрепилось дихотомическое представление о системах обучения и воспитания в Афинах и Спарте, как изначально являющимися антиподами, диаметрально противоположными. Согласно проведенному нами исследованию, это не совсем так. Исходя из приведенных выше данных, между системами образования и воспитания в Спарте и Афинах действительно существовало большое количество отличий и мало сходств, однако достигаются они в момент, когда точка наивысшего расцвета данных полисов уже пройдена. Изначально же, эти системы вытекали из одного источника и являлись весьма похожими. Дальнейшее их развитие связано с выбранными в определенный период времени социально-политическими курсами. Исходя из исторических данных, можно сделать вывод о том, что система образования в Спарте, как и развитие спартанского общества в целом, «законсервировалась» (поэтому в современной науке она считается тупиковым путем развития), в то время как афинская - продолжала развиваться, став основой классического образования в эпоху эллинизма.

В целом, поставленные нами цели и задачи исследования были достигнуты, хотя, на наш взгляд, и не полностью. Для полного разрешения проблемы требуется более расширенное исследование с учетом всего комплекса имеющихся факторов, включая хронологию событий и внешнеполитическую ситуацию.

            список использованной литературы:

1.    Андреев Ю. В. Архаическая Спарта. Искусство и политика. СПб.: Нестор-История, 2008. 342 с, илл.

2.     Андреев Ю. В. Греческий полис без бюрократии и литературы (Письменность в жизни спартанского общества) // Hyperboreus. Vol. I. 1994. Fasc. 1

3.    Андреев Ю. В. Мужские союзы в дорийских городах-государствах (Спарта и Крит). СПб., 2004.

4.    Аристотель. Политика. /Сочинения: В 4 т. Т. 4. - М.: Мысль, 1983. С. 376–644.

5.     Аристотель. Афинская полития. Перевод С.И. Радцига. М.: Высшая школа, 1937.  390 с.

6.     Бузескул В. П. История афинской демократии. Спб., Типография М. М. Стасюлевича, 1909.

7.     Бонар А. Греческая цивилизация. Т. 1. От Илиады до Парфенона / А. Боннар / Пер. с франц. О. В. Волкова; Предисл. проф. В. И. Авдиева. М.: Искусство, 1992 – 269 с.

8.    Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. /Пер. с польского В. К. Ронина. М.: Высш. шк., 1988. 496с.

9.     Гиро П. Частная и общественная жизнь греков. / Пер. с франц. Н.И. Лихаревой. [Электронный ресурс] Студенческое научное общество. URL: http://sno.pro1.ru/lib/giro_chastnaya_i_obshestvennaya_zhizn_grekov/index.htm.  Дата: 20.05.2016

10.           Джуринский А. Н. История педагогики. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2000. 432 с.

11.           Дюрант В. Жизнь Греции. /Пер. с английского В. Федорина. — М.: Крон-Пресс. 1997. 704 с.

12.           Жураковский Г. Е. Очерки по истории античной педагогики / Г. Е. Жураковский – М.: Государственное Учебно-Педагогическое Издательство Наркомпроса РСФСР, 1940. – 473 с.

13.           Зайков А. В. Общество древней Спарты: основные категории социальной структуры: [учеб. пособие] / А. В. Зайков; Министерство образования и науки Российской Федерации, Уральский федеральный университет. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2013. 196 с.

14.           Зайцев. А. И. Культурный переворот в Древней Греции VIII-V вв. до н.э. / Под ред. Л. Я. Жмудя. 2-е изд., испр. и перераб. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2000. 320 с.

15.           История педагогики /Н.А. Константинов, Е.Н. Медынский, М.Ф. Шабаева. М.: «Просвещение». 1982

16.           Йегер В. Падейя. Воспитание античного грека (Эпоха великих воспитателей и воспитательных систем). /Пер. с нем. Μ. Н. Ботвинника. М.: «Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина». 1997

17.           Карпюк С. Г. Лекции по истории древней Греции. — М.: Ладомир, 1997. 160с.

18.           Ксенофонт. Лакедемонская полития. [Электронный ресурс] История Древнего Рима URL:http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1396451413#sel= Дата: 24.05.2016

19.           Латышина Д.И. История педагогики (История образования и педагогической мысли). М.: Гардарики, 2005. 603 с.

20.                  Марру А.-И. История образования в античности (Греция). /Пер. с франц. А.И. Любжина. М.: «Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина», 1998. 427с.

21.           Печатнова Л.Г. Кризис Спартанского полиса (конец V — начало IV в. до н.э.) / Печатнова Л.Г. // Историки античности. Том IV. Современные исследования по истории Античности. — М.: Директмедиа Паблишинг, 2008. – с. 5320 – 5557.

22.           Печатнова Л.Г. Формирование Спартанского государства (VIII-VI вв. до н.э.) / Печатнова Л.Г. // Историки античности. Том IV. Современные исследования по истории Античности. – М.: Директмедиа Паблишинг, 2008. – с. 5158 — 5319

23.                  Платон. Сочинения в четырех томах. Том III, Ч. 1 / Под общ. ред. А.Ф.Лосева и В. Ф. Асмуса; Пер. с древнегреч. – СПб.: Изд-во С. Петерб. ун-та; «Изд-во ОлегаАбышко», 2007. – 752 с.

24.                  Платон. Сочинения. В 4-х томах. Т.4 / Пер. А. Н. Егунова, С. П. Кондратьева, С. Я. Шейнман-Топштейн и др.; Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. М.: «Мысль», 1994. 830, [1] с.— (Филос. наследие).

25.                  Плутарх. Застольные беседы. /Пер. М. Ботвинника. Л.: Мысль, 1990. 420с.

26.                  Плутарх. Избранные жизнеописания: В 2-х томах. Т1. /Пер. с древнегреч. / Сост., вступ. ст. и примеч. М.Томашевской. М.: Правда, 1987.

27.           Сергеев В.С. История Древней Греции. М.: Высшая школа, 1948. 270 с.

28.           Страбон. География. // Печатнова Л.Г. Формирование Спартанского государства [Электронный ресурс] Публикации Центра антиковедения СпбГУ. URL:http://centant.spbu.ru/centrum/publik/pechat/pech022.htm Дата:24.05.2016

29.           Суриков И. Е. Солнце Эллады: История афинской демократии. СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГу, 2008.  360 с. — (Историческая библиотека).

30.           Тойнби. А. Дж. Цивилизация перед судом истории / Пер. с англ. И.Е. Киселевой и М.Ф. Носовой. СПб., «Ювента». 1995. 478с.

---