Цели и задачи США в Центральной Азии

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Университет Нархоз  им. Т. Рыскулова

                                                                      Кафедра «Экономика и управление»

Курсовая работа

По дисциплине: История международных отношений в новейшее время.

На тему: Цели и задачи США в Центральной Азии

 Студент: Шавдунов Махсим

Специальность: Международные отношения, группа -242.

Преподаватель: к.п.н.; доцент Абуев У.А.

__________________________________________________

Алматы  - 2016

План:

Введение…………………………………………….……………………………3

Глава I. Проблемы и возможности для США, связанные с распадом СССР…………………………………………..………………………………….4

§1.1 Центральная Азия…………………………………………………...…….4

§1.2 Новые партнеры для новых независимых государств……………….6

§1.3 Казахстан как среднеазиатский лидер……………………………….....8

§1.4 Китай – друг?................................................................................
.................9

Глава II «Мировой полицейский»…………………………………………...11

Заключение……………………………………………………………………...16

Список литературы…………………………………………………………….17

Введение

В политике США в Центральной Азии с 1991 года, когда пять государств — Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан — обрели независимость, можно выделить три этапа. На первом — от распада СССР до терактов 11 сентября 2001 года — у Соединенных Штатов было три приоритета: обезопасить оружие массового поражения, доставшееся в наследство от СССР.

После событий 11 сентября отношение Вашингтона к Центральной Азии и характер сотрудничества с государствами региона резко изменились — началось формирование «Политики 2.0». Конечно, интерес к осуществлению долгосрочной программы политических и экономических реформ сохранялся, но на первый план вышли соображения, связанные с военными задачами и безопасностью. Потребность тылового обеспечения военной операции США в Афганистане, а значит, и зависимость от доступа к военной инфраструктуре региона возобладали над стремлением содействовать политическим и экономическим реформам, соблюдению прав человека. Вашингтон стал придавать большее значение сотрудничеству в сфере безопасности со странами, где у него появились базы, и геополитическим позициям США в регионе в целом. Из зоны второстепенного внимания Центральная Азия превратилась в регион, занимавший важное место в стратегии США, — пусть даже связано это было не с его собственной значимостью, а со вспомогательной ролью в усилиях по стабилизации положения в Афганистане.

Первые два этапа отношений Америки с независимой Центральной Азией связывает общая тема: интересы США лежали за ее пределами — и действия Вашингтона были следствием политики, приоритетов и взаимоотношений со странами, окружавшими регион. Теперь же, когда присутствие и роль боевых частей США в Афганистане существенно сокращается, Вашингтону необходимо заново определить свои интересы, выстроить приоритеты и взаимоотношения в регионе — причем в ситуации, когда готовность и способность России к вмешательству во внутренние дела своих соседей повысились. Более того, долгосрочная цель усиления влияния в Центральной Азии, которую преследуют и Москва, и Пекин, может увеличить напряженность между ними, да и между государствами самого региона. Соперничество двух держав побуждает центральноазиатские государства стремиться к тому, чтобы участие Запада в делах региона сохранилось для сдерживания амбиций России и Китая. Все эти события представляют собой контекст для «Политики США в Центральной Азии 3.0».

Глава I. Проблемы и возможности США, связанные с распадом СССР

§1.1 Центральна Азия

Становится все более очевидным, что государствам Центральной Азии не удалось диверсифицировать экономику. Из-за серьезных изменений на мировом сырьевом рынке и замедления темпов роста в Китае впервые за долгое время резко снизились цены на основные экспортные товары региона (нефть, газ, хлопок и золото) — и большинство стран столкнулись с острыми бюджетными проблемами и замедлением экономического роста. Отвечать на подобные и новые экономические вызовы нынешнему и следующему поколению лидеров Центральной Азии придется все чаще — не только из-за колебаний цен на мировых рынках сырья, но и из-за особенностей государственного управления. Неспособность власти диверсифицировать и модернизировать экономику, чтобы уменьшить сильнейшую зависимость от сырьевых ресурсов, — серьезное и долгосрочное препятствие росту в регионе.

Экономический спад в России и снижение курса рубля сильно ударили по Центральной Азии. Денежные переводы мигрантов, отправившихся на заработки в Россию, крайне важны для выживания их родных стран. В Таджикистане эти переводы составляют около 50% валового внутреннего продукта (ВВП) ⁵. Аналогичный показатель для Киргизии превышает 30% ВВП. Сейчас объем переводов резко снизился — в некоторых странах на четверть, — и, по прогнозам, это падение продолжится. Девальвация рубля оказала сильное негативное воздействие на экспорт из Казахстана в Россию, вынудив его правительство девальвировать и собственную валюту — последствия этого решения по сей день сотрясают экономику и политическую систему страны. Поскольку цены на углеводороды остаются низкими, у Туркмении, по некоторым данным, возникли проблемы с поддержкой системы социального обеспечения — одной из главных опор репрессивного режима.

У всех стран Центральной Азии серьезные проблемы с привлечением иностранных инвестиций. Так, Казахстан — государство с лучшим деловым климатом в регионе — занимает в рейтинге Всемирного банка «Ведение бизнеса» за 2015 год лишь 77-е место из 189.Таджикистан же, где деловой климат наименее благоприятен, находится на 166-м месте.

Коррупция и неэффективность государственного управления

Согласно докладу Всемирного банка «Показатели эффективности государственного управления», ситуация во всех пяти странах Центральной Азии крайне неудовлетворительная. Глубоко укоренившаяся коррупция, отсутствие верховенства права и прозрачности отрицательно влияют на экономический рост. Правящие элиты выкачивают из своих государств миллиарды долларов — у них прекрасно получается делить «добычу» между собственными родственниками и различными политическими, клановыми и другими группировками, зачастую в ущерб экономике. Коррупция в сочетании с отсутствием независимой судебной системы служит орудием власти, позволяя ей обеспечивать политическую лояльность «своих людей» и бороться с соперниками

Без прозрачной судебной системы не может существовать механизма, который бы гарантировал выполнение договоренностей и защиту частной собственности — как от государства, так и от более влиятельных фигур в структурах управления. За экономические преступления преследуют выборочно, что, по сути, позволяет правящим элитам выводить из игры политических или экономических конкурентов. Отсутствие основных прав и свобод сдерживает приток инвестиций, экономический рост и развитие новых отраслей, не связанных с добычей или экспортом углеводородов и других природных ресурсов.

Коррупция не ограничивается масштабным взяточничеством политических элит — в большинстве стран Центральной Азии она пронизывает все сферы жизни общества. За последние десять лет ситуация во всех пяти государствах практически не изменилась. Коррупция мешает государствам Центральной Азии предоставлять своим гражданам качественные товары и услуги. Речь идет, в частности, о здравоохранении, образовании, повсеместной профилактике и лечении наркомании, надежном снабжении электроэнергией, санитарии, более эффективном и прозрачном пограничном контроле. Нынешнее состояние всех перечисленных областей угрожает безопасности граждан, препятствует их социальной мобильности и повышению личного экономического благосостояния. Всепроникающая коррупция, неэффективность управления государством и отсутствие благоприятных экономических возможностей у больших групп населения — взрывоопасная смесь, которая угрожает прочности государств и режимов. 

Несмотря на коррупцию и недостатки управления, показатели качества жизни во всех пяти странах Центральной Азии за последние десять лет немного улучшились — речь идет и о средней продолжительности жизни, и о позиции в рейтинге «Индекс человеческого развития». Однако эти позитивные изменения весьма скромны, а перспективы туманны.

Большинство лидеров стран Центральной Азии в разной степени — активно, а порой жестко —пытаются не допустить появления как внутри режима, так и в оппозиции реальной политической альтернативы, способной бросить вызов их авторитарной власти. Оппозиционные партии и политики подвергаются преследованию, запугиванию, их бросают в тюрьмы и изгоняют из страны. Практически все сферы жизни гражданского общества поставлены под контроль государства.

Главным источником информации для большинства жителей региона являются государственные СМИ. Ряд независимых медиа подвергается преследованиям, некоторые вынуждены вещать из-за рубежа. На журналистов, критикующих действия и политику лидеров, оказывается давление, некоторых из них преследуют так же, как политических оппонентов власти и активистов. Подобная ситуация порождает самоцензуру. Неравномерное распространение интернета, отчасти связанное с тем, что подключение к нему слишком дорого для многих бедных жителей региона, ограничивает масштаб деятельности онлайн-медиа.

Гражданские права и свободы серьезно ущемлены, большинство форм социального и экономического протеста находятся под запретом, выступления недовольных жестко ограничиваются или списываются на внешнее вмешательство — западных государств или исламских радикалов. И хотя существуют исключения, в основном протест уходит в подполье, что затрудняет оценку уровня народного недовольства правящими режимами и присутствия в странах региона экстремистских идеологий и группировок. 

Правительства стран Центральной Азии выражают озабоченность угрозой исламского экстремизма в регионе, но зачастую они преувеличивают эту опасность или называют экстремизмом легитимный политический протест, чтобы оправдать репрессии и избежать критики со стороны Вашингтона за нарушения прав человека. Несколько радикальных исламских группировок, например Исламское движение Узбекистана и отколовшийся от него Союз исламского джихада, вынуждены были перебраться из региона в Южную Азию. На деле экстремистская угроза в регионе пока что успешно контролируется и сдерживается к югу от его границ. Тем не менее сама угроза существует, и радикальные группировки могут воспользоваться кризисом, вызванным экономическими проблемами, политическими репрессиями, сменой руководства или какими-то другими событиями, для активизации своей деятельности.

Помимо описанных глубоко укоренившихся внутренних проблем, государствам Центральной Азии приходится иметь дело с быстро меняющейся внешнеполитической обстановкой, что в будущем создаст для них как новые проблемы, так и возможности. 

§1.2 Новые партнеры для новых независимых государств

Взаимное проникновение в Центральную Азию и столкновение интересов Британской и Российской колониальных империй в XIX в. современники назвали «Great Game» («Большой игрой»). Обладание этим регионом делало любую из империй супердержавой, но противопоставляло ее остальному миру. В итоге Британия и Россия пришли к компромиссу, а некогда единый географический, исторический и культурный регион был разделен на сферы влияния и почти на столетие утратил свое геополитическое значение.
После распада СССР ранее закрытый для внешнего влияния регион вновь стал ареной для столкновений интересов великих держав. Международное сообщество Центральная Азия привлекает не только богатыми сырьевыми запасами, но и своим ключевым положением в сердце евразийского континента, что дает возможность реализовать новые трансконтинентальные транспортные коридоры по маршрутам Запад – Восток, Север – Юг и формирует новую геополитическую реальность ХХI в.
Вместе с тем, по оценкам экспертов, в Центральноазиатском регионе политические интересы доминируют над экономическими, так как разведанные запасы нефти Каспия составляют лишь 2,6% от мировых запасов . Более того, рост внутреннего потребления энергоресурсов, высокая себестоимость прикаспийской нефти по сравнению с ближневосточной делают регион малоперспективным в качестве альтернативы Ближнего и Среднего Востока.
На протяжении 1990-х гг. Россия, стремящаяся на Запад, рассматривала постсоветскую Азию как балласт, от которого необходимо избавиться, или как свой «задний двор», который никуда не денется. Спустя десять лет после такой близорукой политики новая российская элита с удивлением обнаружила, что их сфера влияния сократилась как «шагреневая кожа», а государства постсоветской Азии вполне жизнеспособны, а в некоторых реформах обошли бывшую метрополию.
Страны Центральной Азии вынуждены были проводить реформы в крайне неблагоприятных условиях, когда распались хозяйственно-технологические связи между бывшими советскими республиками, а зависимость от поставок из России и европейских республик бывшего СССР составляла от 20 до 40% объемов потребления, в первую очередь, на продукцию нефтегазовой, химической, нефтехимической промышленности, цветной металлургии, машиностроения. В результате дезорганизации межреспубликанских связей ВВП государств Центральной Азии сократился в среднем на 34%. Экономический кризис был связан также с гиперинфляцией, распадом рублевой зоны и либерализацией цен. Только по официальным данным, реальные денежные доходы населения снизились в среднем по региону на 35–37%.
В условиях сокращения производства, роста цен и отсутствия конкуренции реальным выходом стала политика приватизации и привлечения иностранного капитала. Открытие внешних рынков и форсированное развитие торгово-экономических связей с Китаем, Турцией, Ираном, государствами Южной Азии позволили избежать экономического коллапса в начале 1990-х гг., когда Россия пыталась проводить политику экономического «удушения» бывших советских республик. Следует отметить, что еще в советское время сформировалась узкая специализация стран региона. Так Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан сильно зависели от поставок горюче-смазочных материалов из России и Казахстана. Узбекистан являлся монопольным поставщиком хлопка-сырца в СССР, но отказ России от импорта хлопка негативно сказался на развитии экономики Узбекистана.
В более благоприятном положении находится Туркменистан, где нефть и газ составляют 96% экспорта и обеспечивают страну необходимыми валютными ресурсами. Между тем тенденции развития мирового рынка энергоносителей делают необходимым переход от экспорта сырья к продуктам его переработки. Решение этой проблемы является основной задачей руководства республики. В условиях нехватки собственных ресурсов основную часть инвестиций осуществляют иностранные компании в обмен на участие в освоении нефтяных и газовых месторождений.

§1.3 Казахстан как среднеазиатский лидер

Казахстан в отличие от других республик Средней Азии располагает более диверсифицированной экономикой. Основу его экспорта, помимо нефти и газа, составляют цветные металлы, уголь, продукция химической промышленности, зерно и продовольствие. Однако на внешних рынках Казахстан столкнулся с острой конкуренцией со стороны России в связи с идентичной товарной структурой их экспорта. Кроме того, РФ отказалась от централизованных закупок казахстанского зерна, что усугубило кризис в сельском хозяйстве.
Казахстан принял стратегическую программу развития до 2030 г., целью которой является превращение республики в «центральноазиатского барса». Президент РК Н.А. Назарбаев заявил, что в Казахстане избран курс на приоритетный экономический рост на базе рыночной экономики с высоким уровнем инвестиций и внутренних сбережений при должном внимании к социальным проблемам. В частности, борьба с нищетой и безработицей является важнейшей задачей государства.
Разрушение экономических связей в рамках СНГ стимулировало двустороннее и многостороннее сотрудничество между странами Центральной Азии. Был сформирован Центральноазиатский союз (ЦАС), преобразованный позже в Центральноазиатское экономическое сообщество (ЦАЭС), членами которого стали Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан и Таджикистан. В 1992–1993 гг. республики Центральной Азии и Азербайджан вступили в Организацию Экономического сотрудничества (ОЭС) и стали активно развивать отношения с Турцией, Ираном и Пакистаном.
В результате болезненных, но необходимых реформ в Центральной Азии за короткое время произошел переход к рыночной экономике, в регион пришли крупные иностранные инвесторы, ТНК и прогрессивные технологии, что особенно заметно в сырьевом и банковском секторах экономики. Более того, Казахстан, Туркменистан и Азербайджан стали лидерами по привлечению иностранного капитала на постсоветском пространстве. Общей тенденцией для стран региона является ослабление их экономических связей с Россией и развитие отношений с ЕС, США, Китаем, странами Ближнего и Среднего Востока, Южной и Юго-Восточной Азии.
Пытаясь сохранить свою долю «пирога» в регионе, Россия стремится закрепить свои экономические интересы в Туркменистане и Казахстане путем заключения соглашений о разделе продукции и совместном использовании «спорных» месторождений, сохранить свои военные базы в Таджикистане и Кыргызстане и не допустить распространения влияния США. В целом российскую политику в Центральной Азии можно охарактеризовать как выстраивание «системы сдержек и противовесов».
Череда «цветных революций» и смена политических режимов на постсоветском пространстве заставили руководство России пойти на сближение с Китаем. Оба государства были не заинтересованы в дестабилизации постсоветской Азии. По оценкам экспертов, уступки Китаю – своеобразное приглашение Москвы «поучаствовать в обеспечении программ по поддержанию мира и стабильности в Центральной Азии» и признание его экономических интересов в Монголии. Фактически начался передел сфер влияния, но не по региональному, а «скорее, по процентно-долевому принципу» . Одним из условий является сохранение правящих элит и консервация политических режимов в Центральной Азии.

§1.4 Китай – друг?
Китай на протяжении последнего десятилетия проводил сдержанную и последовательную политику в Центральной Азии. Долгое время Пекин не демонстрировал свои экономические и политические интересы в Прикаспийском регионе, подчеркивая, что приоритетом является Азиатско-Тихоокеанский регион. Но Центральная Азия всегда была важной единицей в стратегии Поднебесной. Китайские политики всегда заявляли, что они заинтересованы в стабильности в Центральной Азии, и это было связано с непростой ситуацией в Синьцзяне, а также участием КНР в разработке энергоресурсов региона. При этом в Пекине понимали, что добиться стабильности невозможно без сотрудничества с Россией и другими центральноазиатскими странами. Поэтому Китай был одним из инициаторов создания Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая должна была обеспечить региональную безопасность Центральной Азии.

Глава II. «Мировой полицейский»

События 11 сентября 2001 г. и последовавшая антитеррористическая операция позволили США укрепиться в ранее закрытой для них Центральной Азии и разместить там свои военный базы. С момента краха СССР Вашингтон всегда придерживался стратегии полного доминирования на постсоветском пространстве, прикрывая это лозунгами поддержки демократии, построения эффективной рыночной экономики, содействия региональному сотрудничеству и интеграции стран Центральной Азии в мировое сообщество. На самом деле политика США в регионе была направлена на продвижение и обеспечение экономических интересов своих нефтегазовых компаний, а не на защиту абстрактных прав человека и мало совпадала с интересами государств постсоветской Азии.
Центральная Азия стала для США одним из элементов стратегии безопасности в целях сдерживания России и Китая. Американские политики всегда заявляли, что не стремятся доминировать на Каспии, но выступают за создание режима свободного доступа к энергоресурсам. Другими словами, идеалом для США является некая «свободная торговая федерация», или «общий рынок» Центральной Азии и Каспийского региона, где безраздельно господствуют транснациональные нефтегазовые концерны, а американцы устанавливают правила игры» . Таким образом, страны постсоветской Азии становятся полуколониями Запада, номинально сохраняя свой политический суверенитет.
После Второй мировой войны США стали супердержавой и отказались от политики изоляционизма. Сегодня Америка является «мировым полицейским» и использует три инструмента – Международный валютный фонд, Всемирный банк и Всемирную торговую организацию. Основа ее экономического влияния – статус доллара как мировой валюты, международные связи, финансовые операции и деловая практика по американскому образцу как «наиболее эффективная».
Помимо экономических инструментов для защиты своих интересов и сохранения открытости рынков США активно применяют вооруженные силы. Современные американские политики являются сторонниками превентивного использования США военной силы как лучшего способа создания «своего будущего». За годы «холодной войны» американцы выстроили «три пояса» своей безопасности – в Западной Европе (в 1940–1950-е гг.), Японии и Восточной Азии (в 1950-е гг.), и на Ближнем и Среднем Востоке (в 1970-е гг.).
Следует также отметить, что американская империя отличалась от классических европейских колониальных империй тем, что предпочитала иметь дело с государствами-сателлитами и протекторатами, а не с колониями «в чистом виде». Она состояла из формально независимых государств, исполняющих указания Белого Дома, но, чтобы держать их в повиновении, США должны были постоянно оказывать давление на их правительства, в том числе с целью смены режима организовывать «революции» или перевороты, а иногда и проводить военные интервенции. В качестве примера можно привести политику США в ряде латиноамериканских стран – Мексике, Кубе, Чили, Гренаде, Панаме, Венесуэле, Колумбии и др., где к власти приходили патриотически настроенные правительства, не согласные с курсом Вашингтона.

Однако подобная практика потерпела крах на Ближнем и Среднем Востоке в годы «холодной войны», когда США столкнулись с противодействием другой супердержавы – Советского Союза, не позволившего американцам распространить свою гегемонию на весь земной шар. Это позволило отдельным мусульманским странам проводить самостоятельный политический курс и получать выгоду, играя на противоречиях двух супердержав в регионе.
С падением СССР Штаты остались единственной великой державой, которая на порядок превосходит остальные страны и народы. Вероятно, быстрые успехи в Афганистане и Ираке, несмотря на критику со стороны союзников после событий 11 сентября 2001 г., вселили надежду тем политикам в Белом Доме, которые считают, что мировое господство и «переустройство мира» по американским стандартам вполне возможно реализовать в короткий исторический период.
Осуществив гигантский экономический эксперимент на постсоветском пространстве по разрушению плановой экономики, Вашингтон решил реализовать и политический эксперимент – путем «цветных революций» сместить старую коммунистическую элиту и привести к власти прозападно настроенные режимы. Таким образом, в идеале постсоветские страны должны стать сателлитами США, вроде латиноамериканских государств, лидеры которых выполняют приказы Белого Дома в ущерб своим национальным интересам. А в случае победы на выборах антиамерикански настроенных лидеров у Вашингтона отработан механизм отстранения от власти неугодного правительства – от экономических санкций и дестабилизации политической ситуации до военных переворотов.
Однако администрация президента Дж.Буша допустила ряд серьезных ошибок, действуя на постсоветском пространстве как в своей вотчине. Первым испытательным полигоном стала Грузия, где начал реализовываться данный сценарий. Это установление американского господства путем обретения односторонних преимуществ без учета интересов государств региона, включения их в структуры, находящиеся под жестким контролем США, и противопоставления их России.
«Тюльпановая революция» должна была стать звездным часом Вашингтона в Средней Азии. Президент США Дж. Буш-мл. заявил, что «смена режима в Кыргызстане является вдохновением для всех свободолюбивых народов» и оправданием проекта «проталкивания демократии» . Более того, в планы Вашингтона входило переустройство «Большого Ближнего Востока» путем присоединения к традиционному Среднему Востоку Центральной Азии и Закавказья и его ускоренной «демократизации» по американскому образцу. Таким образом, будет образован «Большой Средний Восток», а постсоветское пространство или так называемое «ближнее зарубежье», где исторически доминировала Россия, прекратит свое существование.
Однако хорошо реализуемый сценарий на Кавказе и Украине дал сбой в Центральной Азии. По мнению экспертов, предательство Вашингтона, позволившего «втоптать в грязь» своих старых и проверенных временем союзников – Шеварднадзе в Грузии и Акаева в Кыргызстане – стало для лидеров постсоветской Азии «моральным уроком, свидетельством недолговечного характера американской дружбы» . В результате лидеры постсоветской Азии стали сближаться с Россией и Китаем.
Стремление Запада применить технологию «бархатной революции» в Узбекистане привело к трагическим событиям в Андижане в мае 2005 г. И. Каримов продемонстрировал не только мобильность и дееспособность своего режима, но и саму возможность эффективного и адекватного ответа на попытку изменения геополитической реальности в Центральной Азии путем смены правящих режимов посредством «цветной революции», как это произошло в соседней республике. Однако Узбекистан проиграл информационную войну, не позволив провести открытое расследование «по горячим следам» с привлечением не только западных, но наблюдателей от СНГ и Китая. В результате стремления Ташкента «все засекретить» и присутствие на юге Кыргызстана около 500 узбекских беженцев, среди которых были активисты организации «Акромия» и партии «Хизб-ут-Тахрир». Их показания представителям НАТО, Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), Госдепартамента и Конгресса США позволили последним обвинить узбекские власти в нарушении прав и свобод человека, попрании норм демократии, расстреле мирного населения и т. д. Запоздалые попытки Узбекистана провести объективное расследование и допустить международных наблюдателей в Андижан уже не смогли изменить информационный фон и сложившееся мнение. Более того, обвинение И. Каримова в массовых нарушениях прав и свобод человека в Узбекистане, геноциде против собственного народа со стороны международных правозащитных организаций Вашингтон пытался использовать как средство давления на Ташкент. При этом Штаты увязывали предоставление ранее одобренной финансово-экономической помощи с дальнейшими политическими уступками, что вызвало охлаждение американско-узбекских отношений. Однако вместо привычных уступок США получили от Узбекистана ответ в «советском стиле». Для укрепления своих позиций Ташкент заручился также поддержкой членов Шанхайской организации сотрудничества.
В результате на V саммите ШОС в Астане в июле 2005 г. было принято заявление, в котором указывается на временный характер пребывания военных контингентов стран антитеррористической коалиции на территории стран – членов ШОС и выражается твердая решимость организации взять на себя ответственность за сохранение мира и стабильности в Центральной Азии. США отреагировали незамедлительно. Председатель объединенного комитета начальников штабов ВС США генерал Р. Майерс заявил, что военные базы находятся «не только из-за операции в Афганистане, но и потому, что этот регион важен для США во многих аспектах». При этом он обвинил Россию и Китай в оказании давления на центральноазиатские страны с тем, чтобы они потребовали от США закрыть военные базы, находящиеся на территории Кыргызстана и Узбекистана. Американцы подчеркнули, что вопрос размещения военных баз является предметом двусторонних отношений, а не прерогативой ШОС.
В ответ новоизбранный президент Кыргызской Республики К. Бакиев заявил, что ситуация в Афганистане стабилизировалась, в стране прошли выборы и в этой связи необходимо обсудить вопрос о целесообразности военного присутствия США в республике. Вместе с тем арендная плата за военные базы составляет 7% ВВП Кыргызстана . Вероятно, на саммите ШОС обсуждались варианты «компенсации» Бишкеку со стороны Китая, России и Казахстана. В дальнейшем кыргызская сторона под американским давлением вынуждена была уступить, и военные базы будут оставаться в Кыргызстане на неопределенный срок. При этом «проамериканский крен» во внешней политике Бишкека разделяют многие граждане республики.
Попытка американцев экономически «надавить» на И. Каримова привела к противоположному результату. Американский Bank of New York закрыл Узбекистану кредитную линию, предназначавшуюся для оказания помощи развитию малого бизнеса в республике. Официальной причиной такого решения было объявлено истечение срока кредитного договора. Эксперты же связывают это с требованием Ташкента вывести базу ВВС США в Ханабаде . В результате Узбекистан все больше стал ориентироваться на сотрудничество с Россией и Китаем. Кроме того, в результате переговоров между Германией и Узбекистаном вторая военная база была предоставлена последним для нужд Бундесвера и вспомогательных европейских контингентов. Таким образом, Узбекистан в ущерб отношениям с США, стремится сохранить дружественные отношения с Европой и имидж государства – оплота борьбы с международным терроризмом и экстремизмом в Центральной Азии, что отвечает интересам не только России и Китая, но и недавно расширившемуся Евросоюзу. По мнению ряда экспертов, нежелание Вашингтона выводить свои войска из Центральной Азии свидетельствуют о том, что США стремятся к долговременному военному присутствию в регионе, «ограничению стратегического пространства других держав под предлогом борьбы с терроризмом» .

Отсюда главная цель Вашингтона – расширить американское политическое и экономическое влияние, взять ситуацию под свой контроль и попытаться установить мировое господство. Вместе с тем, потеряв военную базу и свое влияние в Узбекистане, США попытаются компенсировать это активизацией отношений с другими государствами Центральной Азии. В частности, в СМИ произошла «утечка информации» о возможности передислокации американской базы из Узбекистана в Туркменистан и активизации американских компаний в Монголии. Таким образом, Штаты стремятся усилить свои позиции в регионе за счет ранее малозаметных монгольского и туркменского факторов. Кроме того, Вашингтон, вероятно, продолжит политику негласного поощрения казахстанско-узбекского соперничества в Центральной Азии, блокируя при этом интеграционные проекты с целью недопущения образования экономического или политического союза по образцу ЕС или АСЕАН на постсоветском пространстве.

Заключение

В качестве заключения хотелось бы показать слова работников центра Карнеги в Москве. Хочется показать, как «аккуратно и демократично» преподносится ситуация американскими «партнерами»

«В первые постсоветские годы Соединенным Штатам удалось помочь пяти новым странам Центральной Азии стать независимыми и суверенными государствами. На этом важнейшем этапе Америка выполнила свои обещания. В свою очередь страны Центральной Азии выступили как важные партнеры для Соединенных Штатов, когда это было необходимо. Теперь все иначе, регион пошел в другом направлении: главным экономическим партнером стал Китай; экономический рост в России замедлился, ее политика в отношении соседних стран резко изменилась; интерес Запада к Центральной Азии угасает, а его значение для решения проблем региона в сферах экономики, политики и безопасности уменьшается. Все эти события сулят ослабление американского и западного влияния в Центральной Азии — она все больше втягивается в политическую и экономическую орбиту Китая, а временами ищет убежища под российским зонтом безопасности.

Это не значит, что пора бить тревогу. Несмотря на то что иногда сфера интересов Америки на словах сильно расширяется, Центральная Азия не имеет критического значения для Соединенных Штатов. Она так и останется невосприимчивой к американскому влиянию и ценностям, усилиям по государственному строительству и развитию демократии. Это означает, что необходимо скорректировать политику США в регионе, чтобы привести обязательства, которые берет на себя Вашингтон, в соответствие с его реальными целями и ограниченными возможностями. Стандартный подход — постановка амбициозных, но нереалистичных задач — породит лишь раздражение, цинизм и разочарование.

Это также не значит, что Соединенным Штатам нужно отвернуться от Центральной Азии или просто перестать обращать на нее внимание. Скорее это призыв к благоразумию и реализму, к тому, чтобы сконцентрироваться на результатах, которых реально достичь, если действовать в рамках многостороннего сотрудничества, в том числе с крупными и влиятельными соседями региона. Государства Центральной Азии заинтересованы в сохранении дружественных отношений с Америкой — хотя бы для того, чтобы уравновесить влияние Китая и России; это должно создавать реальные возможности для взаимодействия США со странами региона и соблюдения взаимных интересов.»

Paul Stronski

SENIOR ASSOCIATE, RUSSIA AND EURASIA PROGRAM

список литературы

·         История внешней политики и дипломатии США, 1775—1877 / Отв. ред. Н. Н. Болховитинов. М.: Междунар. отношения, 1994.

·         История внешней политики и дипломатии США, 1867—1918 / Отв. ред. Г. П. Куропятник. М.: Наука, 1997.

·         Иноземцев Н. Н. Внешняя политика США в эпоху империализма. М.: Госполитиздат, 1960.

·         Зубок Л. И. Экспансионистская политика США в начале XX в. М.: Наука, 1969.

·         Современная внешняя политика США. В 2-х тт. Т.1-2 / Отв. ред. Г. А. Трофименко. М.: Наука, 1984.

·         Американский экспансионизм. Новое время / Отв. ред. Г. Н. Севостьянов. М.: Наука, 1985.

·         Американский экспансионизм. Новейшее время / Отв. ред. Г. Н. Севостьянов. М.: Наука, 1986.

·         Брусиловская О.И. Внешняя политика США: концептуальные основы и реальность // Записки історичного факультету Одеського державного університету ім. І.І. Мечникова. - Одеса, 1998. - Вип. 7. - С. 240-247.

·         Печатнов В. О., Маныкин А. С. История внешней политики США. М.: Междунар. отношения, 2012.