Министерство образования Республики Башкортостан

Башкирский государственный университет

Факультет Романо-Германской Филологии

Реферат

По дисциплине «История зарубежной литературы»

На тему: «Человеческая комедия» Оноре де Бальзака

Выполнила студентка

гр. 305 н/о

Дунюшкина В.И.

Проверила:

Авагян Т.И.

Уфа-2013

Оглавление

Введение

Становление Бальзака на творческий путь

Замысел и создание «Человеческой комедии»

Структура и идеи

Социальная мифология в романах Бальзака

Заключение

Список литературы

Введение

Творчество Оноре де Бальзака – вершина в развитии западноевропейского романа XIX века. Истоки его глубоки и разнообразны. Его главное создание – многотомная эпопея «Человеческая комедия» (фр. La Comédie humaine) – органически впитала в себя основные достижения культуры и науки не одного поколения, предопределив пути дальнейшего продвижения человеческой мысли во многих сферах.

Источником «Человеческой комедии» служил опыт Бальзака в области естественных и точных наук. Его опыт, обретенный на службе в конторе в качестве нотариуса, стал источником многих сюжетных коллизий в произведениях «Человеческой комедии». Также использовалось неисчерпаемое богатство многовековой художественной, прежде всего французской, литературы: произведения таких мастеров как Франсуа Рабле, Уильям Шекспир, Вальтер Скотт и Стендаль.

Эпопея Оноре де Бальзака – грандиозная по широте охвата реалистическая картина французского общества. Бальзак создал галерею сильных, противоречивых характеров, не выдержавших испытания властью денег (что является одной из основных тем «Человеческой комедии»). Он обнажил психологию душевной деформации – от юношеской романтической идеальности к признанию «прозы жизни».

Становление Бальзака на творческий путь

Оноре де Бальзак родился в г. Туре 20 мая 1799 года. Отец его, в прошлом крестьянин, добился к тому времени довольно высоких для провинции постов (помощник мэра и управляющий главной городской больницей) только благодаря практическому уму и редкостной энергии. С третьим сословием Бальзак был связан и со стороны матери. Родители считали себя людьми просвещенными и не жалели средств для образования своих детей. Едва достигнув восьми лет, Оноре был определен в Вандомский коллеж, а позже в Парижскую школу права, которую окончил в 1819 году. Получая юридическое образование, Бальзак одновременно служит писцом в конторе нотариуса. Именно здесь он впервые приобщается к одной из самых мрачных стороны столичной жизни. «Отбыв испытательный срок в одной или нескольких нотариальных конторах, - напишет Бальзак позднее, - вам трудно будет остаться чистым молодым человеком; вы уже видели, каков смазанный маслом механизм любого богатства, как гнусно споря наследники над не остывшим еще трупом… Здесь сын приносит жалобу на отца, дочь – на родителей. Контора – это исповедальня, где страсти высыпают из мешка свои природные замыслы и где советуются насчет сомнительных дел, ища способов привести их в исполнение» (очерк «Нотариус»).

Уже в студенческие годы определяется истинное призвание Оноре – он будет писателем. К этому его пробуждает и открывающийся перед ним мир широких познаний. Не довольствуясь юриспруденцией, юный Бальзак слушает лекции профессоров Сорбонны и поглощает книги по искусству, истории, социологии, философии.

Наконец, Школа права закончена. Оноре объявляет родителям о своем решении стать не юристом, а писателем. Недовольные своеволием сына, после долгих сетований, уговоров и даже угроз родители вынуждены уступить. Оноре назначен испытательный срок – два года, в течение которых он должен создать произведений, подтверждающее его дар писателя.

Окрыленный надеждами Бальзак работает над трагедией «Кромвель» в стиле «бесподобного Корнеля». Новые веяния литературы еще не коснулись его. Зато продолжается расширение жизненного кругозора. Бальзак, по-прежнему одержимый жаждой знаний, уже стремится привести их в определенную форму. «Именно в ту пору, - заметит А. Моруа, - он заложил фундамент, на котором позже воздвигнет свое монументальное творение».

Молодой Бальзак жадно впитывает новые жизненные впечатления. Однако ни эти впечатления, ни складывающаяся философская система не находят отражения в первом произведении Бальзака. Трагедия «Кромвель» не получает признания даже в семейном кругу. И тогда Бальзак решает переключиться на другой жанр. Сначала в соавторстве с другими, а затем самостоятельно Бальзак начинает писать и выпускать романы, полные тайн, ужасов и преступлений. Одни из них по тематике сродни историческим романам, события, описанные в других, - современные. Невысоко оценивая достоинства этих романов, Бальзак подписывает их различными псевдонимами и впоследствии отказывается включить в собрание своих сочинений. И тем не менее для науки они представляют несомненный интерес, ибо в рамках романтического штампа писатель пытается не только отточить свое перо для будущей серьезной работы, но и прикоснуться в ряде случаев к больным вопросам современности.

Значительную роль в становлении Бальзака-писателя сыграли его статьи и очерки, опубликованные во второй половине 1820-х годов в парижской прессе. Знаменуя решительный поворот к современности, очерки представляют собой талантливые сценки из жизни различных слоев французского общества. Многие из них послужили основой для образов и ситуаций в произведениях «Человеческой комедии». Тогда же Бальзак работает над близкой к очерковому жанру «Физиологией брака» и романом «Шуаны», вскоре опубликовав их уже под собственным именем и позднее включив в свою эпопею.

         Бальзак не ценил принцип художественного отбора. Для него характерны стилистические небрежности. Писатель не придавал значения тому как он выскажет свои мысли, важно было – что он скажет.

Замысел и создание «Человеческой комедии»

В 1834 году Бальзак писал графине Э. Ганской, своей будущей жене, о работе над «большим собранием сочинений». Под общим названием «Социальные этюды» «оно объединит все эти отдельные фрагменты, капители, колонны, опоры, барельефы, стены, купола – словом, составит памятник, который окажется безобразным или прекрасным…».

 Вначале Бальзак планирует отдельные издания «Этюдов нравов ХIХ века» и «Философских этюдов». Тогда же возникает мысль об «Аналитических этюдах. Бальзак был намерен создать 143 отдельных произведения. Таким образом, согласно плану 1834 года, будущая эпопея должна включать три больших раздела, подобных трем ярусам колоссальной пирамиды, возвышающимся один над другим.

 Основой должны стать «Этюды нравов», в которых Бальзак намерен изобразить все социальные явления так, чтобы ни одна жизненная ситуация, ни один характер, ни один уклад жизни, ни один из слоев общества, ни одна французская провинция, ничто из того, что относится к политике, правосудию, войне не будет позабыто. «Здесь не найдут себе места вымышленные факты, ибо будет описано лишь то, что происходит повсюду», – подчеркивет писатель. Второй раздел – «Философские этюды», ибо после следствий надо показать причины, после «обозрения общества», надо «вынести ему приговор». В «Аналитических этюдах» должны быть определены начала вещей. «Нравы – это спектакль, причины – это кулисы и механизмы сцены. Начала – это автор… по мере того, как произведение достигает высот мысли, оно, словно спираль, сжимается и уплотняется. Если для «Этюдов нравов» потребуется двадцать четыре тома, то для «Философских этюдов» нужно будет всего пятнадцать томов, а для «Аналитических этюдов» – лишь девять».

«Человеческой комедии» Бальзак отдал два десятилетия напряженной творческой жизни. Первый роман цикла – «Шуаны» датируется 1829 годом, последний – «Изнанка современной жизни» был опубликован в 1848 году.

С самого начала Бальзак понимал, что замысел его является исключительным и грандиозным, потребует множества томов. Уже в 1844 году, составляя каталог, включающий написанное и то, что предстоит написать, Бальзак кроме 97 произведений, назовет еще 56. После смерти писателя, изучая его архив, французские ученые опубликовали названия еще 53 романов, к которым можно добавить более сотни набросков, существующих в виде заметок.

 Замысел произведения зреет постепенно, его план в основном составится к 1835 году. К моменту публикации «Утраченных иллюзий» замысел создания единого цикла произведений о современности формируется окончательно. В 1832 году в момент оформления общего плана эпопеи, она еще не имела названия, но впоследствии будет названа по аналогии с «Божественной комедией» Данте. Из письма к Э. Ганской от 1 июня 1841 года известно, что именно в этот период писатель решил, как будет окончательно назван цикл.

В Предисловии к «Человеческой комедии», которая выйдет в 1842 году, автор объясняет смысл названия цикла. «Огромный размах плана, охватывающего одновременно историю и критику общества, анализ его язв и обсуждение его основ позволяет мне, думается, дать ему то название, под которым оно появляется теперь – «Человеческая комедия». Притязательно ли оно? Или только правильно? Это решать читатели, когда труд будет окончен».

В названии отразился и внутренний драматизм эпопеи. Не случайно ее первая часть – «Этюды нравов» была поделена на сцены, как это принято в драме. Подобно драматургическому произведению, «Человеческая комедия» насыщена конфликтными ситуациями, диктующими необходимость активного действия, яростного противоборства антагонистических интересов и страстей, разрешающегося чаще всего для героя трагически, иногда – комически, реже – мелодраматически. Не случайно сам автор указывает в предисловии, что его произведение является «драмой с тремя – четырьмя тысячами действующих лиц».

Как пишет Ипполит Тэн, «необходим был мощный, всеобъемлющий талант для того, чтобы соединить в одно целое все эти события, руководить этой армией действующих лиц и связывать длинные цепи замыслов и интриг. В каждом из произведений Бальзака вы найдете общую и главную идею, составляющую их центр. Часто он сам выступает на сцену, воплощаясь в своих героев».

Структура и идеи

В 1842 году появляется Предисловие к «Человеческой комедии» – своего рода манифест писателя, сознающего новаторский характер создаваемого им ансамбля произведений.

В Предисловии автор объясняет структуру цикла, продуманную так, чтобы последовательно и детально представить важнейшие аспекты социального бытия и детерминированных им частных проявлений.

Бальзак излагает основные положения своей эстетической теории, детально объясняет суть своего замысла. В нем формулируются основные эстетические принципы, на которые опирается Бальзак, создавая свою эпопею, рассказывается о планах писателя.

Следует отметить, что в Предисловии к «Человеческой комедии» нашли отражение противоречия писателя. Наряду с глубокой мыслью о «социальном двигателе», о законах, управляющих развитием общества, в нем изложена и монархическая программа автора, выражены взгляды на социальную пользу религии, которая, с его точки зрения, представляла собой целостную систему подавления порочных стремлений человека и являлась «величайшей основой социального порядка».

Позже Бальзак пытается связать рождение замысла «Человеческой комедии» с достижениями современного ему естествознания, в частности с системой единства организмов Жоффруа де Сент-Илера. Именно знакомство с этими достижениями способствовало становлению его собственной системы. Иными словами, в «Человеческой комедии» Бальзак хотел, вдохновляясь трудами великих естествоиспытателей, уже пришедших к мысли о взаимной связи всех жизненных процессов, об их единстве в природе, представить такое же единство всех явлений общественной жизни. Многоликий и многомерный мир «Человеческой комедии» будет являть собой бальзаковскую систему единства организмов, в которой все взаимосвязано и взаимообусловлено.

 Бальзак отмечает, что, вдохновляясь трудами великих естествоиспытателей, которые пришли к мысли о том, что все организмы и жизненные процессы взаимосвязаны, он хотел показать такую же связь всех явлений общественной жизни. Он указывает, его произведение должно «охватить 3 формы бытия мужчин, женщин и вещи, то есть людей и людей и материальное воплощение их мышления – словом, изобразить человека и жизнь».

Он дал драматическую картину человеческих страстей, порожденных богатством и бедностью, жаждой власти и полным бесправием и уничижением. Перед нами модель французского общества, почти создающая иллюзию полноценной действительности. Во всех романах рисуется как бы одно и то же общество, похожее на реальную Францию, но не вполне с ней совпадающее, поскольку это его художественное вопло­щение.

Эффект исторической подлинности происходящего подкрепляет­ся обилием подробностей. Париж и провинциальные города даны в широком диапазоне деталей, начиная от особенностей архитектуры до мельчайших подробностей деловой жизни и быта героев, принад­лежащих к разным социальным слоям и сословиям.

Автор «Человеческой комедии» чувствует себя творцом собственного мира, созданного по аналогии с миром действительным. «Мой труд имеет свою географию, так же как и свою генеалогию, свои семьи, свои местности, обстановку, действующих лиц и факты, также он имеет свой гербовник, свое дворянство и буржуазию, своих ремесленников и крестьян, политиков и денди, свою армию – словом, весь мир». Этот мир живет самостоятельной жизнью. И поскольку все в нем основано на закономерностях реальной действительности, в своей исторической достоверности он в конечном счете превосходит саму эту действительность. Потому что закономерности подчас с трудом различимые в мире реальном, обретают в мире, сотворенном писателем, более четкую и ясную форму. Мир «Человеческой комедии» основывается на сложной системе взаимосвязей людей и событий, которую Бальзак постиг, изучая жизнь современной ему Франции. «Самим историком должно было оказаться французское Общество, мне оставалось только быть его секретарем. Составляя опись пороков и добродетелей, собирая наиболее яркие случаи проявления страстей, изображая характеры, выбирая главнейшие события из жизни Общества, создавая типы путем соединения отдельных черт многочисленных однородных характеров, быть может, мне удалось бы написать историю, забытую столькими историками, — историю нравов».

Этот основной «социальный двигатель» Бальзак открывает в борьбе эгоистических страстей и материальных интересов, характеризующих общественную и частную жизнь Франции I половины ХIХ века. Автор приходит к выводу о существовании диалектики исторического процесса, отмеченного неизбежной сменой отжившей свой век феодальной формации формацией буржуазной.

По мнению писателя, современность представляет собой жалкую и одновременно жестокую карикатуру на революционную эпоху. Если истоки буржуазной Франции связаны с величественными и трагическими событиями революции 1789 года, то Июльская монархия являет собою, в восприятии Бальзака, жалкую и одновременно жестокую карикатуру на идеалы вождей этой революции.

В своей эпопее Бальзак стремится проследить, как этот основной процесс проявляется в различных сферах общественной и частной жизни, в судьбах людей, принадлежащих к различным социальным группам, от потомственных аристократов до жителей города и деревни.

 Как уже отмечалось выше, «Человеческая комедия» подразделяется на «Этюды о нравах», «Философские этюды», «Аналитические этюды». К последним писатель относит «Физиологию брака» и намеревается написать еще два-три произведения («Патология социальной жизни», «Анатомия педагогической корпорации», «Монография о добродетели»). «Философские этюды» дает выражение «социального двигателя всех событий», причем таким «двигателем» Бальзак считает «разрушительное» кипение человеческих мыслей и страстей. Наконец, в «Этюдах о нравах» прослеживаются многочисленные и разнообразные сцепления конкретных причин и побудительных начал, определяющих частные судьбы людей. Эта группа произведений оказывается самой многочисленной, в ней выделяется 6 циклов:

– «Сцены частной жизни» («Гобсек», «Отец Горио», «Брачный контракт» и др.);

– «Сцены провинциальной жизни» («Евгения Гранде», «Утраченные иллюзии», «Музей древностей»);

– «Сцены парижской жизни» («Блеск и нищета куртизанок», «история величия и падения Цезаря Биротто»);

– «Сцены военной жизни» («Шуаны», «Страсть в пустыне»);

– «Сцены политической жизни» («Темное дело», «Изнанка современной истории»),

– «Сцены деревенской жизни» («Сельский священник», «Крестьяне»).

Бальзаковское видение действительности отличается глубиной и многогранностью. Критическая оценка человеческих пороков и всевозможных проявлений социальной несправедливости, несовершенство общественной организации в целом – это лишь один из аспектов его аналитического подхода к теме современной жизни. Для писателя очевидно и присутствие в реальности и лучших проявлений человеческой натуры – великодушия, честности, бескорыстия, творческих способностей, высоких порывов духа. На этом он специально останавливается в предисловии: «В картине, которую я создаю, больше лиц добродетельных, чем достойных порицания». Писатель объясняет это тем, что верит в потенциальное совершенство самого человека, которое проявляется если не в каждом индивиде, то в общей перспективе эволюции человечества. При этом в бесконечное совершенствование общества Бальзак не верит. Поэтому в центре внимания писателя – человек не как «создание законченное», а как существо в состоянии непрерывного становления и совершенствования.

 Приступая к созданию гигантского полотна, Бальзак объявляет своим эстетическим принципом объективность. Называя части своей эпопеи этюдами, Бальзак словно бы утверждает: его труд художника сродни труду ученого, тщательно исследующего живой организм современного общества – от его многослойной, находящейся в постоянном движении экономической структуры до высоких сфер интеллектуальной, политической и научной мысли.

Реализация замысла Бальзака потребовала огромного количества персонажей. В «Человеческой комедии» около трех тысяч действующих лиц, причем одни и те же персонажи проводятся через разные романы. Писатель сообщает о каждом из них все необходимое: он дает информацию об их происхождении, родителях, родственниках, друзьях и врагах, прежних и настоящих занятиях, сообщает точные адреса, описывает обстановку квартир, содержимое гардеробов и т.п. Истории бальзаковских героев, как правило, не кончаются в финале того или иного произведения. Переходя в другие романы, повести, новеллы, они продолжают жить, испытывая взлеты или падения, надежды или разочарования, радости или мучения, так как живо общество, органическими частицами которого они являются. Взаимосвязь этих «возвращающихся героев» и скрепляет фрагменты грандиозной фрески, порождая многосложное единство «Человеческой комедии».

Подразделение на второсте­пенных и главных персонажей в «Человеческой комедии» доста­точно условно. Если в одном из романов действующее лицо находит­ся на периферии повествования, то в другом - он и его история выво­дятся на первый план.

Один из принципиально важных художественных приемов автора "Человеческой комедии" - разомкнутость, перетекание одного рома­на в другой. Завершается история одного человека или семейства, но не имеет конца общая ткань жизни, она находится в постоянном движении. Поэтому у Бальзака развязка одного сюжета становится завязкой нового или перекликается с предшествующими романами, а сквозные персонажи создают иллюзию достоверности происходя­щего и подчеркивают основу замысла. Он состоит в следующем: главный герой "Человеческой комедии" - общество, поэтому част­ные судьбы интересны Бальзаку не сами по себе - они лишь подроб­ности всей картины.

Поскольку эпопея такого типа рисует жизнь в постоянном разви­тии, она принципиально не завершена, да и не могла бы быть завер­шена.

При таком принципе построения эпопеи каждый роман, входя­щий в нее, является в то же время самостоятельным произведением и одним из фрагментов целого. Каждый роман - автономное художе­ственное целое, существующее в рамках единого организма, что уси­ливает его выразительность и драматизм событий, переживаемых его персонажами.

Новаторство такого замысла и методы его воплощения (реалисти­ческий подход к отображению действительности) резко отделяют творчество Бальзака от его предшественников - романтиков. Если последние ставили во главу угла единичное, исключительное, то ав­тор "Человеческой комедии" полагал, что художник должен отобра­жать типическое. Нащупывать общую связь и смысл явлений. В от­личие от романтиков Бальзак не ищет свой идеал за пределами реальной действительности, он был первым, кто за буднями француз­ского буржуазного общества обнаружил кипение человеческих страстей и поистине шекспировский драматизм. Его Париж, насе­ленный богачами и нищими, борющимися за власть, влияние, деньги и просто за самою жизнь представляет собой захватываю­щую картину. За частными проявлениями жизни, начиная от не­оплаченного бедняком счета квартирной хозяйке и заканчивая исто­рией ростовщика, неправедно нажившего свое состояние, Бальзак пытается увидеть целую картину. Общие законы жизни буржуазного общества, проявляющиеся через борьбу, судьбы и характеры его пер­сонажей.

 «Тип, – утверждал Бальзак, – персонаж, обобщающий в себе характерные черты всех тех, которые с ним более или менее сходны, образец рода». При этом тип как явление искусства – существенно отличен от явлений самой жизни, от своих прототипов. «Между этим типом и многими лицами данной эпохи» можно найти точки соприкосновения, но, предупреждает Бальзак, если бы герой «оказался одним из этих лиц, это было бы обвинительным приговором автору, ибо его персонаж не стал бы уже открытием».

Важно подчеркнуть, что типическое в концепции Бальзака отнюдь не противоречит исключительному, если в этом исключительном находят концентрированное выражение закономерности самой жизни. Подобно стендалевским, почти все герои «Человеческой комедии» – личности в той или иной мере исключительные. Все они неповторимы в конкретности и живости своего характера, в том, что Бальзак называет индивидуальностью. Таким образом, типическое и индивидуальное в персонажах «Человеческой комедии» диалектически взаимосвязаны, отражая двуединый для художника творческий процесс – обобщение и конкретизацию. Категория типического распространяется у Бальзака и на обстоятельства, в которых действуют герои, и на события, определяющие движение сюжета в романах.

Выполняя свое намерение изобразить в эпопее две или три тысячи типичных людей определенной эпохи, Бальзак осуществил реформу литературного стиля. Созданный им принципиально новый стиль отличен от просветительского и романтического. Главная суть реформы Бальзака – в использовании всех богатств общенационального языка.

Как писатель и художник Бальзак был почти заворожен драматиз­мом открывшейся ему картины, как моралист он не мог не осуждать те законы, которые открылись ему при исследовании действительно­сти. В "Человеческой комедии" Бальзака кроме людей действует мо­гучая сила, подчинившая себе не только частную, но и обществен­ную жизнь, политику, семью, мораль и искусство. И это - деньги. Все может стать предметом денежных сделок, все подчинено закону купли-продажи. Они дают власть, влияние в обществе, возмож­ность удовлетворять честолюбивые замыслы, просто прожигать жизнь. Войти в элиту такого общества на равных, добиться его рас­положения на деле означает отказ от основных заповедей нравствен­ности и морали. Сохранить в чистоте свой духовный мир – значит отказаться от честолюбивых желаний и преуспеяния.

Эту общую для "Человеческой комедии" коллизию переживает почти каждый герой бальзаковских "Этюдов о нравах", почти каждый выдерживает маленькую битву с собой. В конце ее либо путь наверх и проданные дьяволу души, либо вниз - на обочину общественной жизни и все мучительные страсти, сопровождающие уничижение человека. Таким образом, нравы общества, характеры и судьбы его членов вещи не только взаимосвязанные, но и взаимообу­словленные, утверждает Бальзак в "Человеческой комедии".

Задача Бальзака – создать для читателей некую кунсткамеру, в которой на каждой полке, как в великом музее, будет присутствовать свой слепок реальности, и таким образом получится уникальный пазл реальности десятилетия жизни французской республики, свидетелем которой был писатель. Как журналист, Бальзак находился очень близко ко всему происходящему в обществе, когда писал различные репортажи и статьи. Он знал жизнь социума с изнанки. Его тяжелый социальный опыт подводится к идее собрать все это в единое целое и создать виртуальную реальность.

В «Человеческой комедии» нельзя найти ни одного положительного персонажа. Например, Люсьен Шардон де Рюбампре в «Утраченных иллюзиях» имеет все условия, чтобы стать положительным героем, он мог бы им быть: он красив как бог, талантлив, он написал роман «Лучник короля Карла IX», стихи, он завоевывает Париж, приехав из провинциального Ангулема, завоевывает сердце молодой актрисы… Но он ломается на простой вещи – он понимает, что он пишет на заказ и его кормит публика, интересы и вкусы которой он должен удовлетворять, хочет он того или нет. Люсьен оказывается между молотом и наковальней, между жерновами французского книжного рынка, где его растирают в порошок. Бальзак уверен – все определяют деньги и только деньги. Как бы ни был хорош и талантлив Люсьен, попадая в эти жернова денежной массы, из него вытрясают весь дух. Париж – это не поэзия. Бальзак показывает, что Париж – это деньги, тем самым срывая с него маску. Это и есть «утраченные иллюзии». В основе человека лежит стяжательство и все чувства и эмоции нанизаны на желание денег – такова модель человека Бальзака. Он показывает, как вещевой мир формирует психологию и судьбу не только одного человека – целого рода.

В своей «Человеческой комедии» Бальзак создал целую страну, общество со своей историей, аристократией и средним классом, духовенством, актерами, политиками, художниками, врачами, банкирами, полицией и т.д.

Социальная мифология в романах Бальзака

«Социальная мифология» — понятие, позволяющее приблизиться к этиологии душевного состояния современного человека, его завороженности столь же реальным, сколь и мистическим видением успеха, престижа, власти и торжества над миром.

Проблема достигает демонического накала в поляризации конфликта между вселенскими романтическими притязаниями и повседневной борьбой за выживание. Аналогия между животным миром и миром человеческим, становясь общим местом в литературе XIX века, усматривает связь между природной мифологией и социальными законами. Социальные типы уподобляются видам животных. В Предисловии к «Человеческой комедии» Бальзак с энтузиазмом поддержал гипотезу об универсальном «единстве строения» растительного, животного и человеческого мира, обоснованную Лейбницем, Бюффоном, Боне, Кювье и др.: «Глубоко убежденный в этой теории задолго до возникновения по поводу нее споров, я увидел, что в этом отношении общество было похоже на природу. Ведь общество создает из человека столько же различных людей, сколько разновидностей в зоологии, в зависимости от среды, в которой развивается эта деятельность. Различие между солдатом, рабочим, администратором, адвокатом, бездельником, ученым, государственным деятелем, коммерсантом, моряком, поэтом, бедняком, священником столь же значительно, хотя и не так заметно, как различие между волком, львом, ослом, вороной, акулой, тюленем, овцой и т.д. Следовательно, существовали и всегда будут существовать социальные виды, как виды зоологические».

Бальзак существенно расширяет пространственные и временные горизонты стендалевского романа: «Персонажи... живут лишь при условии, если они представляют собой великий образ современности». Соответственно фабульное событие он претворяет в событие эпического масштаба, охватывающее жизнь всей «Франции XIX века». Так восстанавливается эпическое тождество внутреннего и внешнего, героя и рода, индивида и поколения на новой социально-мифологической основе.

«Но как сделать интересной драму с тремя или четырьмя тысячами персонажей, драму, которую являет собою общество?» — задается риторическим вопросом Бальзак. Риторическим, потому что к 1836 году, когда писалось предисловие, ответ был ему уже известен: он построит систему романов.

Созданная Бальзаком эпопея иногда сравнивается с мозаикой, в которой каждый роман, по аналогии с кусочками смальты, рассматривается как часть, а мозаичное панно — как целое. Однако преимущества наглядности такого сближения омрачаются одним существенным недостатком: по одному кусочку смальты нельзя составить представление обо всем изображении, тогда как, познакомившись даже с одним бальзаковским романом, читатель получает представление об организующем принципе всего романного цикла. Для осмысления принципа строения «Человеческой комедии» больше подходит аналогия с изоморфизмом: структура одного романа как части воспроизводит структуру целого. Подобная связь между частью и целым обеспечивает мифологизацию истории на композиционном уровне.

Познакомившись с одним романом, мы постигаем структуру «Человеческой комедии» как систему, обеспечивающую органичное единство фабулы и сюжета — содержания и способов его вербализации.

Большинство романов «Человеческой комедии» начинается движением от большого исторического круга внимания к малому, от периферии к центру, от окружения к герою. Такова композиционная функция подробных описаний провинции, города, столицы, улицы, дома, фасада, флигелей, интерьера, меблировки, домашней утвари. Поэтапное сужение концентрических окружностей подготавливает появление персонажа, целиком детерминированного своей средой. Воссоздается его пространственная и смысловая форма, предполагающая описание одежды, внешности, привычек и склонностей, мыслей и поступков. Герой встраивается в систему ценностей, наделяющих его образ жизненной полнотой, обретает твердость очертаний, придающих ему социально-историческую конкретность.

Дедуктивный принцип введения романного материала определяет экспозицию «Утраченных иллюзий». Прежде чем читатель доберется до главного героя, Люсьена Шардона, ему предстоит познакомиться с отдаленными событиями революции и наполеоновских войн, имеющих отношение к судьбам персонажей, с нравами и традициями Ангулема и Умо, состоянием бумажной промышленности, стариком Сешаром, профессионализмами и жаргонизмами типографских рабочих. Бальзак то и дело нарушает однолинейную структуру повествования, заданную сюжетообразующим положением биографического героя. В его романах все равны перед историей, то есть детерминированы обстоятельствами.

Но и герою, части большого социального целого, предстоит возвыситься до понимания общественных законов. Изображая воспитываемого средой героя, Бальзак пользуется методом индукции, восхождения от частного к общему. В отличие от героев ранних авантюрно-бытовых романов, бальзаковские честолюбцы: Растиньяк, Люсьен Шардон, Рафаэль Валантен, Шарль Гранде и другие обедневшие дворяне — наблюдают за жизнью не со стороны, а внедряются в ее плоть и кровь, проникаются ее смыслом, который в свою очередь модифицирует, а то и радикально преобразует их первоначальные представления. Так социальный мир низводит аристократов до положения авантюрных героев, возвышая авантюрность до эпического масштаба.

«История нравов» — не что иное, как мышление социальными категориями, объективация внутреннего мира как мира социального, подчинение индивидуальности обстоятельствам. Внутренний импульс, преобразующий намерение в поступок, всегда имеет свой социальный прототип. Герой руководствуется социальными категориями как реалиями душевной жизни. В системе корреляций субъективного и объективного, внутреннего и внешнего аналогии преобладают над противопоставлениями.

Бальзаковский герой — и актер, и режиссер собственной жизненной драмы, разыгрывающий ее по не им написанному сценарию. Герои Бальзака делают сознательный выбор, но поскольку интересы каждого отдельного индивидуума переплетаются с интересами других, обстоятельства, хотя и создаваемые людьми, все же возвышаются над ними, обретая известную самостоятельность и стихийный характер. Отсюда случайные удачи и поражения, непредвиденные взлеты и падения.

Так, первый проигрыш Люсьена де Рюбампре объясняется тем, что он не учел сложного переплетения интересов партий и группировок, не сориентировался в ситуации: примкнув к роялистам в надежде на графский титул, не дал себе труда заручиться поддержкой либералов, нажил врагов среди журналистов, не приобретя покровителей среди аристократов.

Сводя в сюжетообразующем конфликте случайность и закономерность, Бальзак воспроизводит живое взаимодействие характеров и обстоятельств: субъективные намерения, порождаемые объективными обстоятельствами, реализуются в общественно значимых поступках индивида. В совокупности они образуют субъектно-объектную силу, разрушительную как по отношению к части, так и целому. Эта сила проявится в гипнотическом воздействии вещей на сознание поверженного романтического героя. Вещи, облеченные властью, такой безмерной, какая и не снилась фараонам, цезарям, императорам и самодержцам, магией роскоши и престижа предъявляют, как дьявольское искушение, неотъемлемые права на человеческую душу. В порабощающей заботе об овладении дольним миром пытается бальзаковский герой обрести утраченную веру в себя, необходимую ему для социальной самоидентификации.

Однако экстатическое самоутверждение в вещном мире оборачивается добровольным саморазрушением. Иллюстрируемый Бальзаком закон, регулирующий взаимоотношения личности и общества, предстанет обратно пропорциональной зависимостью между физикой и метафизикой — бытием и ничто. Чем большее социальное могущество завоевывает индивид, тем меньше остается у него жизненных сил: «внешний» человек поглощает «внутреннего».

Соотнося свою эпопею с «Божественной комедией» Данте, Бальзак устанавливал мифологическую преемственность с прошлым. Если мир Данте управлялся суровой, но всеблагой волей Бога, справедливо распределявшей адские муки, заслуженное очищение и райское просветление, бальзаковский мир — это мир, лишенный Бога, живущий по законам, отвергающим фихтеанский идеал становления личности.

«Счастливый» конец бальзаковского романного цикла — это «утраченные иллюзии» как итог пожизненного рабства у маниакального честолюбия, бесславные «поиски абсолюта», саморазрушение в труде над созданием «неведомого шедевра», словом — крушение «больших надежд» на счастье, понимаемое как непрерывное самосовершенствование индивида.

Если «Божественная комедия» Данте поэтизирует Историю как возвращение индивида к самому себе, но не на правах родового субъекта, а на правах всесторонне развитой личности, которая ответственно представительствует от лица всеобщего, «Человеческая комедия» изображает саморазрушительную активность индивида, завороженного социально-мифологическими видениями: «Внимательно изучая картину общества, — писал Бальзак, — можно почерпнуть в ней то поучение, что если мысль или страсть, которая заключает в себе и мысль, и чувство, является элементом социальным, то она является также элементом разрушающим».

Талисман, врученный Рафаэлю де Валантену таинственным антикваром, сведет к наглядному единству взаимообусловленность онтологического саморазрушения во имя социального самоутверждения.

Образ шагреневой кожи — мифологический символ социального бытия. «”Шагреневая кожа”, — писал Бальзак, — это формула человеческой жизни, абстракция из индивидуальных существований, и, как выражался Баланш, здесь все иносказание, миф».

Смерть Рафаэля — аллегория добровольной жертвы, которую бытийная индивидуальность торопится принести социальной универсальности. Отождествиться с ядром социального архетипа и погибнуть в его безликой всеобщности — вот страстная мечта героя романа, результат столкновения двух способов овладения миром: теоретического и практического. В «Шагреневой коже» реализуются две основные линии европейской философии: спекулятивная и эмпирическая, рационализм и сенсуализм, нашедшие свое литературное воплощение в романтической концепции двоемирия.

Талисман — мифологема социальной онтологии — снимает оппозицию воления-свершения. «Здесь, — громовым голосом воскликнул он (антиквар. — А. Б.), указывая на шагреневую кожу, — мочь и желать соединены». Преодоление романтической антиномии идеала и действительности совершается в социальности. Шагреневая кожа — то же, что золотые волоски на голове маленького Цахеса, эликсир сатаны, могущество Мельмота-скитальца, гоголевский портрет, таинственный портрет Дориана Грея — символы «отчужденной мощи человечества» (Маркс), живые прообразы социальности, заступившие место богов, вершащих судьбами героев и смертных. Антиквар, представительствующий от имени социальной мифологии, предоставляет Рафаэлю фантастическую и вместе реальную возможность снять противоречие воления и свершения и вступить в царство свободы. Для этого Рафаэлю достаточно было бы «пожелать» возвыситься над этой антиномией, «выбрав самого себя».

Социальная мифология основана на жестких табу и поддерживается системой суровых наказаний за нарушение запретов. Она требует безукоризненного следования правилам светского этикета, мгновенной и безошибочной реакции, не прощает неточности ни в выборе слов, ни в искусстве построения фразы, отсылающей к сложной системе межличностных отношений, беспощадна к просчетам в поведении и промахам в одежде.

Париж, центр социального универсума, сравнивается Бальзаком с океаном. В Париже провинциальный герой получает возможность взглянуть на себя и свое ближайшее окружение со стороны, объективировать ограниченность и наивность своих представлений. Именно в Париже Люсьен Шардон (по матери — де Рюбампре) вынужден признать, что его возлюбленная много проигрывает в сравнении с парижскими модницами. И сам он обнаруживает, что предмет его гордости, синий фрак, сшитый у лучшего ангулемского портного, вызывает лишь усмешку парижских щеголей. В сфере моды требуется величайшая осторожность и знание дела. За малейшее пренебрежение этикетом парижское общество мстит изгнанием и забвением.

В природной мифологии смерть — естественный финал, венец биологической активности единичной жизни, отдавшей дань роду. Страх смерти, терзающий Рафаэля, свидетельствует, что его историческое назначение далеко от осуществления, что его жизненная форма не совпала с его трансцендентальным содержанием, да и принципиально не может быть ценностно завершена в социальности. Замкнутое мифологическое время, освящающее, благодаря цикличности природных процессов, тождественность каждой отдельной жизни любой другой жизни и жизни рода, сменилось необратимым историческим временем, устремленным в будущее и не обещающим какого бы то ни было разрешения. Социальный абсолют так же, как в свое время природная мифология, достигает своих целей за счет индивида, превращая его свободу в необходимость, враждебную интересам становления.

Рассказав в «Человеческой комедии» о величии и падении своих героев, а в их лице о величии и падении целой эпохи, Бальзак-художник возвысился над славой и позором своего времени. И, благодаря этому возвышению, каждый отдельный роман бальзаковской эпопеи как часть, изоморфная целому, достигает принципиальной для романа классического реализма гармонии авторской позиции, архитектоники события и эпической традиции.

Заключение

Многие из замыслов Бальзака остались неосуществленными. Могучий организм творца «Человеческой комедии» был сломлен титаническим непосильным трудом. Бальзак буквально сгорел в труде, едва дожив до пятидесяти лет. Однако итогом этого труда стала «Человеческая комедия», принесшая своему создателю подлинное бессмертие. Величие и гениальность бальзаковского творения отмечены были уже его современниками. Так, В. Гюго в речи, произнесенной надо гробом Бальзака, сказал: «Все его произведения составляют единую книгу, полную жизни, яркую, глубокую, где движется и действует вся наша современная цивилизация, воплощенная в образах вполне реальных, но овеянных смятением и ужасом. Изумительная книга, которую ее автор назвал комедией и мог бы назвать историей, книга, в которой сочетаются все формы и все стили… Неведомо для себя самого, хотел он того или нет, согласен он с этим или нет, автор этого грандиозного и причудливого творения принадлежит к могучей породе писателей-революционеров».

Список литературы:

1.     Бальзак О. Евгения Гранде / Предисловие. Ипполит Тэн. Этюд о Бальзаке. – М.: Худож. литература, 1941. – С.14.

2.     Бальзак О. Кузина Бетта. Шагреневая кожа: Романы / Предисловие. Татаринов В. Затейливые узоры по шагреневой коже. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. – С.10.

3.     Бондарев А.П. Социальная мифология в романе Бальзака “Шагреневая кожа” (К вопросу о преемственности и взаимосвязи литературных направлений). Межвузовский сборник научных трудов. – М.: МГПИ им. В. И. Ленина, 1987. – С. 68–80.

4.     Версмюр А. Бесчеловечная комедия. – М., 1967.

5.     Гюго В. Речь, произнесенная над гробом Бальзака. Собр. соч. В 15 т. М., 1956. Т. 15. С.218-219.

6.     Дмитриев А.С., Соловьева Н.А. История зарубежной литературы XIX века: Учеб. для вузов. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Высшая школа; Издательский центр «Академия», 1999. – С.421-449.

7.     Лекции по истории зарубежной литературы XIX века. Жаринов Е.В. – ИЖЛТ, 2009.

8.     Новая иллюстрированная энциклопедия. Кн. 1. Аа – Н76 Би. – М.: Большая Российская энциклопедия, ООО ТД «Издательство Мир книги», 2007. – 512 с.

9.     Обломиевский Д.Д. Оноре Бальзак. М., 1967.

10.                       Реизов Б.Г. Творчество Бальзака. – Л., 1939.