Содержание

       I.            Русская графика. 3

     II.            Русская орфография. 5

  III.            История русской графики. 8

  IV.            История русской орфографии. 11

    V.            Две реформы русской графики и орфографии. 16

    VI.            После реформы. 21

Русская графика. 

Как же наше письмо передает звуковой состав слов? Какое число букв необходимо и в то же время достаточно для передачи всех тонкостей языка? В каждом языке это число разное. Раньше думали, что идеально, чтобы одному звуку соответствовала одна буква, притом всегда одна и та же буква. Русский языковед Н.Ф.Яковлев доказал, что букв в языке не должно быть больше, чем имеется основных, самостоятельных звуков.

В русском языке, как мы убедились, пять гласных фонем и 34 согласных. Всего звуков-смыслоразличителей 39. А букв в алфавите 33. Чем объясняется эта «недостача»? Оказывается, можно «сэкономить» число букв. Яковлев вычислил формулу построения наиболее экономного в отношении числа букв алфавита. Он показал, что если в языке есть пары согласных, различающихся одним и тем же признаком (например, твердостью – мягкостью), то каждую пару можно обозначать одной и той же буквой, а дополнительный признак передавать с помощью соседней, следующей буквы. На эту мысль его натолкнул русский алфавит. В русском письме парные по твердости-мягкости согласные передаются одной и той же буквой: для [с] и [с"] – одна буква – с, для [м] и [м"] – одна буква м и т.д. Всего таких пар, различающихся только твердостью-мягкостью, в русском языке 12. Значит, вместо 24-х букв для передачи этих согласных наше письмо обходится 12-ю буквами.

А как же мы отличаем твердый согласный от мягкого? Почему при чтении не путаем, когда произнести мягкий, а когда твердый? Потому что на твердость-мягкость согласного указывает следующая буква – сосед справа. Такими указателями мягкости-твердости предшествующего согласного служат буквенные пары а – я, о – ё, у – ю, э – е, ы – и (ср. мал-мял, мол-мёл,лук-люк, сэр-сер, лыс-лис). А если после согласного нет гласного? Тогда «смягчительную» роль выполняет буква мягкий знак (ь), который сам по себе не обозначает никакого звука, но передает мягкость предшествующего согласного. Итак, потребовалось на 12 согласных меньше (сэкономили 12 букв), зато пришлось вводить мягкий знак плюс еще пять букв для гласных, чтобы они обозначали не только гласную фонему, но и мягкость предшествующего согласного.

Такой принцип обозначения твердых-мягких согласных условно называют слоговым.

Слоговым принципом обусловлена и передача фонемы j («йот»). Чем отличаются два слова – волки и ёлки – не буквенно, а звуками? Это видно из транскрипции: [волк"и], [jолк"и]. Эти слова отличаются звуками-смыслоразличителями (фонемами) в и j. Фонема j имеет свою букву – й, но эта буква используется для передачи j только после гласных в конце слова и перед согласными (лей, лейка), а перед гласными буква й не употребляется: мы не пишем йаблоко, йужный, йожик и т.п., а пишемяблоко, южный, ёжик). Таким образом, буквами я, ю, ё, е передаются не только гласные + мягкость предшествующего согласного: «по совместительству» они выполняют еще одну работу – передают сочетания j + а, j +у, j + о, j + э. В этом случае одна буква соответствует сочетанию звуков.

Слоговой принцип – яркая особенность русской графики. Он сложился стихийно, в процессе развития русского языка, и оказался очень удобным. Он не только позволяет обойтись меньшим числом букв, но и экономит бумагу. Ведь если бы не было двойного набора букв для гласных, а мягкость согласных всегда обозначалась бы мягким знаком (например, тьотьа, льубльу – вместо тётя, люблю), то слова были бы на письме гораздо длиннее.

До сих пор мы говорили об употреблении букв независимо от того, в состав каких слов они входят, когда выбор буквы определяется только окружением передаваемых звуков, звуковым контекстом. Такие правила называются правилами графики в отличие от правил орфографии в узком смысле слова. О них и пойдет речь дальше.

Русская орфография. 

Теперь переходим к правилам другого типа, предназначенным для передачи на письме звуков в слабых позициях, т.е. в таких, в которых в одном звуке совпадает две фонемы или больше. Чтобы правильно передать такой звук, нужно прежде всего «освободить» его от влияния позиции, а для этого соотнести его со звуком в сильной позиции (в той же значимой части слова), а затем уже выбрать нужную букву. Именно так мы и поступали в школе, когда проверяли «сомнительные звуки».

Секрет русской орфографии оказывается простым: на письме не передаются изменения звуков, происходящие под влиянием позиции. Звуки в слабых позициях обозначаются так же, как если бы они были в сильной позиции. Это не прихоть, а принцип нашей орфографии. Наша орфография разумна, она отказывается от передачи случайного, обусловленного фонетической позицией.

Оказывается, наша орфография – не нагромождение множества разных правил. Есть одно общее правило, применимое в самых разных на первый взгляд случаях: по одному и тому же правилу пишем буквы о и ш в слове ловушка (и ту и другую букву проверяем по позиции различения звуков: ловит, ловушек). По тому же правилу пишем букву с на месте звука [з] в начале словасбросить (проверка: сорвать), и букву д для обозначения [ц] в слове молодца (проверка: молодец), и букву д на месте «пропавшего» по требованию позиции звука в слове поздно (проверка: опоздать).

Но проверять – соотносить с сильной позицией – следует не только «потерпевшие» от позиции звуки, но и те звуки слабых позиций, которые по своему звучанию не изменились: нуждается в проверке безударный гласный а в слове трава (чтобы не написать букву о), согласный ф в слове шкаф (чтобы не написать в конце слова букву в).

Итак, в правилах орфографии выбор буквы для звука в слабой позиции определяется тем, с каким звуком он чередуется в сильной позиции.

А что же это за единица, которую мы передаем буквой? Теперь мы знаем, что звуки, мена которых вызвана фонетической позицией, образуют одну и ту же звуковую единицу – фонему. Ее мы и передаем на письме, каким бы звуком она ни была представлена в слабой позиции. Всегда обозначаем фонему по ее сильной позиции. Поэтому главный принцип нашей орфографии – принцип игнорирования на письме позиционных чередований звуков – называется фонемным, или фонематическим. Это очень удобный принцип. Он действует при написании и гласных и согласных, причем во всех частях слова – не только в корнях, но и в суффиксах и окончаниях. Он обеспечивает единообразную передачу морфем (минимальных значимых единиц языка), и это помогает нам при чтении легко узнавать слова.

Почему же мы все-таки нередко затрудняемся, какую букву написать? Причин несколько. Прежде всего – не всегда в языке есть слово, в котором бы проверяемому звуку соответствовал звук в сильной позиции. Тогда приходится запоминать, какую букву надо писать, например в словах олень, капуста, витязь, этаж, сестра, везде. Кроме того, в нашей орфографии имеются отступления от главного принципа. Например, в корне -рост/раст- под ударением встречается только о, а без ударения мы пишем то букву о (росли, водоросли), то а: растить, выращенный, произрастать. То же самое с корнем –зор/зар-: пишем заря,зарница, хотя под ударением о: зори, зорька. А в корне –плав-, наоборот, под ударением пишется только а – плавать, без ударения -о: пловец. Такие написания, противоречащие главному принципу нашей орфографии, называются условными, или традиционными, они, как правило, отражают факты истории русского языка.

Мы рассмотрели основные принципы правил буквенной передачи звукового состава слов. Кроме этих правил, в орфографию в широком смысле этого слова входят правила слитного и дефисного написания, а также правила употребления прописных-строчных букв. Собрание правил употребления знаков препинания называется пунктуацией. У этих правил свои законы и своя сфера действия – не слово, а предложение и текст. Само название – «знаки препинания» – говорит о том, что наше письмо заботится о «запинках» при восприятии и произношении текста. «Запинаясь» при чтении о пунктуационные знаки, наш глаз дает сигнал голосу делать остановки – паузы, выделять интонацией некоторые части предложения. А это помогает и слушающему понимать то, что мы читаем вслух. Пунктуация отделяет и выделяет в тексте определенные синтаксические единицы.

История русской графики

В составе современной русской графики лежит алфавит, изобретенный для славянской письменности и тщательно разработанный для старославянского языка, который около тысячи лет назад являлся литературным языком всех славянских народов. 

Современная русская графика представляет несколько измененную графику старославянского языка, так называемую кириллицу.

Старославянская графика была составлена в IX в. в Болгарии братьями Кириллом (Константином) и Мефодием, византийскими миссионерами, учеными и дипломатами, на основе греческой азбуки и путем частичного использования других алфавитов, в частности древнееврейского.

С Х в. старославянская графика стала применяться на Руси при переписывании уже существовавших книг и при создании оригинальных произведений письменности. Теории письма и правил правописания в то время не существовало. Писцы, овладевшие практически искусством письма, в большинстве являлись копировщиками готовых рукописей. Это не значит, что древнерусские писцы механически пользовались приемами старославянского языка. Сохраняя в русском письме приемы старославянской графики (в частности, буквы носовых гласных звуков , , не существовавших в русском языке), русские писцы приспособили ее к русскому произношению.

В XII-XIII вв. русское письмо все более освобождается от старославянского влияния и постепенно превращается в самостоятельную систему, сближающую письмо с живой речью.

В силу исторического развития языка крепнувшие традиции русского письма, естественно, должны были оказаться в некотором противоречии с закономерными изменениями в фонетической и грамматической системе языка. Так возникло известное несоответствие между графической и звуковой системой русского языка, между складывавшейся традицией письма и произношением.

Опора писцов на произношение привела к определенным изменениям в графике письма. К XIII в. буквы ъ и ь, обозначавшие в древнерусском языке особые гласные звуки в определенных фонетических условиях, заменяются под ударением, в соответствии с новым произношением, буквами о, е. С XVI в. буква ь вообще утрачивает звуковое значение и становится знаком мягкости согласных и разделительным знаком, а буква ъ употребляется для обозначения твердых конечных согласных. С другой стороны, установившаяся традиция письма (опора на произношение) не была особенно действенной в обозначении согласных, парных по звонкости-глухости, а также в отношении аканья (произношения безударного о как а). Озвончение-оглушение согласных и аканье, появившиеся в фонетической системе языка, не получили широкого отражения в письме. Произношение и традиция - эти противоречивые факторы письма - оказались прогрессивными и одинаково действенными в развитии русской графики и орфографии.

Большое значение в истории русской графики и орфографии имел указ о введении русского гражданского алфавита, изданный в 1708 г. Петром I. Это мероприятие, явившееся показателем упадка авторитета и влияния церкви, выразилось в некотором изменении внешнего вида и состава русского алфавита: были исключены излишние для русской звуковой системы буквы, устранены «титла» (сокращения) и «силы» (ударения). Укреплению графики и орфографии содействовало также открытие в 1727 г. академической типографии, издания которой придерживались определенной системы написаний.

За тысячелетний период своего существования русская графика подвергалась лишь частичным усовершенствованиям, в то время как звуковая система живого русского языка непрерывно, хотя не всегда заметно, изменялась. Вследствие этого взаимоотношения между русской графикой и звуковой системой русского языка к нашему времени оказались лишенными полного соответствия: не все произносимые в различных фонетических положениях звуки обозначаются на письме особыми буквами.

В современном русском алфавите 33 буквы.

История русской орфографии.

Положительную роль в установлении единообразного письма имело книгопечатание, возникшее в России в XVI в. Печатная продукция становится образцом для всех пишущих. До XVI в. русские писцы писали одно слово за другим без промежутков между ними. Раздельное написание слов связано с развитием книгопечатания.

На рубеже первой половины XVIII в. вопросы графики и орфографии получают принципиальную постановку. Они связываются с вопросами русского литературного языка и приобретают общественное значение.

Первым, кто поставил вопрос об основе русской орфографии, был Тредиаковский. В своем трактате «Разговор между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой и всем, что принадлежит к сей материи» (1748) Тредиаковский провозглашает фонетический принцип правописания. Считая, что фонетическое письмо наиболее доступно массам, Тредиаковский, однако, признает правильным лишь произношение людей, владеющих нормами литературного языка, и делает ряд уступок традиционным написаниям. Тредиаковский не решил вопроса о сущности нашей орфографии, его взгляды не имели решающего значения в истории нашего правописания.

М.В. Ломоносов включил рассуждения о правописании в свою «Российскую грамматику» (1755). Характеристика Ломоносовым теоретических основ орфографии представляет сочетание фонетического принципа правописания с морфологическим. Уделяя внимание традиции в письме, Ломоносов охватывает широкий круг орфографических вопросов, связанных с грамматикой. Несмотря на авторитетность и убедительность, правила Ломоносова не получили всеобщего признания. Правила не были утверждены высшим государственным учреждением и не имели силы закона. Установлению норм правописания, предложенных Ломоносовым, содействовали труды В. Светова и А.А. Барсова, авторов грамматических работ школьного типа. В своих работах эти авторы дали краткий свод орфографических правил второй половины XVIII в., реализующих установленный Ломоносовым морфологический принцип правописания. Окончательное утверждение морфологического принципа правописания связано с изданием «Российской грамматики» Академией наук (1802, 1809, 1819) и «Словаря Академии Российской» (1789-1794). Орфографические нормы, установленные в середине XVIII в., не отличались устойчивостью. Значительные различия в правописании отмечались и в официальных документах, и в произведениях писателей.

Грамматики, составленные в начале и середине XIX в. (Востоков, Греч, Давыдов, Буслаев), и выходившие в то время словари не могли устранить орфографический разнобой, который продолжался на протяжении всего XIX в.

В русскую орфографию немало полезного внес Н.А. Карамзин, влиявший своим авторитетом на орфографическую практику (обоснование написаний русских и иноязычных слов, введение буквы ё вместо io).

Исключительно важной вехой в истории русской орфографии является капитальный труд академика Я.К. Грота «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873, 1876, 1885) и его книга «Русское правописание» (1885), представляющая практическое руководство для школы и печати. Труд Грота посвящен истории и теории русского правописания. Он освещает практические вопросы орфографии с научных позиций. Свод орфографических правил, составленный Гротом, сыграл важную роль в установлении орфографических норм. Правописание, установленное Гротом, было рекомендовано и получило славу академического, однако оно не уничтожило разнобой полностью, а главное - не упростило русское правописание. Грот ревниво придерживался принципа узаконить традицию и игнорировал движение за упрощение письма, получившее широкий общественный размах в 50-60-е годы XIX в. Поэтому «Русское правописание» Грота не встретило единодушного и полного признания.

В начале XX в. выявляются все более широкие общественные задачи орфографической реформы, причем руководство в решении орфографических вопросов осуществляет Академия наук. Постановление о реформе правописания, принятое на широком совещании при Академии наук 11 мая 1917 г., не имело практического значения. Реформированное правописание оставалось необязательным для школы и печати. Только Советское правительство декретами от 23 декабря 1917 г. и 10 октября 1918 г. утвердило постановление совещания Академии наук. Новое правописание было объявлено обязательным для всех советских граждан.

Реформа правописания 1917-1918 гг. значительно упростила и облегчила наше письмо, но не затронула многих частных вопросов орфографии, служивших источником разнобоя в практике письма. Это расшатывало общую систему правописания и вызывало множество затруднений в работе издательств, а также в школьном преподавании.

В 1930 г. была сделана организованная попытка провести радикальную реформу нашего письма. Проект такой реформы был составлен специальной комиссией Наркомпроса. Проект вносил в русское правописание ломку, не вызываемую подлинной жизненной потребностью, к тому же научно не оправдываемую, а следовательно, и практически нецелесообразную. Проект был отвергнут. Необходимость упорядочения правописания становилась все более настоятельной.

«Задача настоящего момента не в реформировании приемов письма, а в упорядочении некоторых из них в сторону единообразия и последовательности и в разрешении отдельных недоуменных случаев... Установив все недостаточно до сих пор установившееся, надо издать полный орфографический справочник, авторизованный учебной властью», - так определял дальнейший путь развития русской орфографии проф. Д.Н. Ушаков.

Осуществление этой задачи началось с середины 30-х годов, когда была организована работа по составлению полного свода правил орфографии и пунктуации. Результатом длительной работы филологов и педагогов явились «Правила русской орфографии и пунктуации», утвержденные в 1956 г. Академией наук СССР, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР. Правила являются обязательными для всех пользующихся письмом, как для органов печати, учебных заведений, государственных и общественных организаций, так и для отдельных граждан.

«Правила русской орфографии и пунктуации» являются, по существу, первым в истории русского письма полным сводом правил современного русского правописания и состоят из двух частей - орфографии и пунктуации - с приложением словаря самых трудных или сомнительных написаний. Орфографический словарь (110 тысяч слов), составленный на основе «Правил», вышел в свет в 1956 г. «Правила» легли в основу ряда справочников, словарей, пособий (см. § 46).

Однако к концу XX в. «Правила» 1956 г. во многом устарели и в настоящее время не отражают складывающихся тенденций в правописании. Поэтому в Институте русского языка РАН создана специальная комиссия, в задачу которой входит создание нового свода правил орфографии и пунктуации.

Периодическая корректировка правил закономерна и вполне естественна, так как отвечает потребностям развивающегося языка и практики его освещения.

Две реформы русской графики и орфографии. 

За свою долгую историю русское письмо претерпело две реформы. Первая большая реформа кириллицы была проведена Петром I, который специальным указом отменил некоторые писавшиеся по традиции, но не нужные русскому письму буквы: w (омега), y (пси), x (кси), S (зело) – раньше писали, например, не «псалтирь», а «yалтирь». Кроме того, было изменено начертание самих букв – они были приближены по своему виду к латинским. Так появилась новая азбука, которую назвали «гражданицей», или «гражданкой», поскольку она предназначалась для светских текстов, в отличие от оставшейся без изменения кириллицы для церковно-славянских текстов.

Вторая, и последняя, реформа русского письма произошла в 1917–1918. К началу 20 в. в русском письме накопилось много устаревшего, отжившего, искусственного, не связанного с фактами языка. Самым главным недостатком старой орфографии были лишние буквы. Даже после Петровской реформы в дореволюционном алфавите было больше букв, чем в современном: помимо тех, чт.е. сейчас, в гражданице использовались еще  Они передавали звуки, для обозначения которых в алфавите имелись и другие буквы; буквами-дублетами были е – , и – i – , ф – .

Буквые («есть») и  («ять»). Как уже говорилось, когда-то эти две буквы обозначали разные звуки, которые в какой-то момент истории русского языка совпали, и соответственно буквы е и  стали обозначать один и тот же звук, и тем самым при письме выбор между е и  производился не на основании произношения, а лишь на основании запоминания «правильного» (т.е. соответствующего этимологии) написания. Писали, например: дерево, но , деньги – , десять – , весело – ,весна – , ребро – , реветь – , сельский – , темя – , прощенiе – , моей – . Человек, обучающийся грамоте, должен был просто запомнить, зазубрить, где какую букву писать. Так, например, нужно было знать, что слово есть в смысле «принимать пищу» пишется – с , а есть как форма глагола быть – с е, ср. поговорки: «Каковъ ни есть, а хочетъ . Наш Абросимъ  не проситъ, а есть – не броситъ. Ужъ солнышко на ели, а мы еще не ».

По-разному писались и некоторые окончания, например, былъ въ , но пошелъ в поле, стало , но  утро. Надо было знать, что пишется , , , но прежде, всуе, крайне.

К каким только ухищрениям не прибегали, чтобы заучить, где писать : запоминали, что после буквы б буква  пишется в четырех корнях, после в – в пятнадцати, после д – в трех и т.д. Для лучшего запоминания придумывали рассказы, стишки, состоящие из слов с , например: , ,  и т.п.

Буквы  Ижица  очень редко употреблялась и в дореволюционном письме. Она писалась, притом очень нестрого, только в некоторых греческих словах: , , ; практически она уже была исключена из русского письма. Были и еще две буквы, обозначавшие звук и: и и i. Первая из этих букв – и – называлась «и восьмеричное», а буква i называлась «и десятеричное». Откуда эти названия? Дело в том, что тысячу лет назад, заимствуя греческий алфавит, наши предки заимствовали и свойственное греческому письму обозначение чисел буквами: буква а обозначала 1, буква в – 2, г – 3, д –4 и т.д. (Буква в соответствует 2-й букве греческого алфавита b «бета», которая в средние века произносилась как «в»; буквы, соответствующей б, в греческом алфавите не было, она была «придумана» для старославянского языка и потому не имела цифрового значения.) Итак, буква и обозначала число 8, i – число 10 (отсюда и их названия), но никаких отличий в звучании между этими двумя буквами не было. Буква i писалась перед гласными и перед й (например правописанiе, ,iюль, бiологъ, влiянiе, прiятель, исторiя, непрiязнь, бiографiя, библiотека, ближнiй); во всех остальных случаях надо было писатьи, Кроме того, различие и – i использовалось для разграничения на письме двух слов, одинаково звучащих, но означающих разные понятия, ср.: мiръ в значении «вселенная» и миръ в значении «отсутствие войны». Поэтому название романа Л.Н.Толстого писалось Война и миръ, а поэмы В.В.Маяковского – Война и мiръ.

Ф (ферт) и  (фита). Обе эти буквы передавали один и тот же звук:  писалась только в словах греческого происхождения, содержащих эту букву: , , , , , , . При этом некоторые другие греческие слова писались через ф (соответствующее греческому ): Филипп, София, философия. Было много пословиц, отражающих трудность усвоения правила написания  : «От фиты подвело животы» (о школьном учении); «фита да ижица – к ленивому плеть ближится». Фитой называли грамотея, дошлого писаку (по свидетельству В.И.Даля).

Понятно, как затрудняли усвоение грамоты лишние буквы. Еще в 18 в. ученые, в том числе В.К.Тредиаковский и М.В.Ломоносов, отмечали недостатки русской орфографии и писали о необходимости избавиться от лишних букв. Весь 19 в. был проникнут заботой педагогов об упрощении правописания: на своих съездах они разрабатывали проекты желательных изменений орфографии. Но особенно бурно борьба за упрощение орфографии развернулась в начале 20 в., и результатом этой борьбы было создание в 1904  в Петербурге при Императорской Академии наук Комиссии по вопросу о русском правописании.

Комиссия собралась 12 апреля 1904 под председательством президента Академии наук – великого князя Константина Константиновича Романова. Его товарищем (заместителем, как бы мы сейчас сказали) был избран замечательный русский языковед Филипп Федорович Фортунатов. В состав комиссии вошли лингвисты, литераторы, журналисты, преподаватели высших, средних и начальных учебных заведений – всего 50 человек. Комиссия высказалась за желательность упрощения правописания.

Уже в мае 1904 были опубликованы предварительные сообщения, в которых, кроме отмены лишних букв, предлагалось отказаться от твердого знака после согласных в конце слов (до реформы писали сынъ, мужъ, камышъ; контръ-адмиралъ), от различения окончаний прилагательных мужского-среднего и женского рода (добрые мальчики, но добрыя девочки и добрыя дети); от написания в окончаниях прилагательных -аго/-яго (вместо добраго, третьяго предлагалось писать доброго, третьего); предлагались и некоторые другие изменения. Смысл этих изменений заключался в том, чтобы освободить русскую орфографию от условных написаний, не основывающихся на фактическом произношении.

Но работа комиссии натолкнулась на ожесточенное сопротивление. Реформу поддержали преподаватели, вся демократически настроенная общественность. Но общество в целом было настроено против нее. Стремление к стабильности, защита привычного естественна для человека. Традиция письменности в культуре (а письмо – важная составная часть культуры) действительно имеет особое значение. Разумеется, для грамотных людей реформа означала ломку сложившегося механизма чтения и письма, и это неизбежно должно было восприниматься отрицательно. В то же время неприятие каких бы то ни было изменений в орфографии в большой степени объяснялось неправильным пониманием отношения между языком и письмом, зачастую просто отождествлением языка и письма: людям казалось, что изменения в написании слов повлекут за собой порчу языка и нанесут вред культуре. Это распространенное заблуждение.

Натиск противников реформы письма был так велик, что языковеды Ф.Ф.Фортунатов и А.А.Шахматов – руководители реформы, понимая, что после такого ожесточенного сопротивления и травли проект не будет утвержден и в то же время не желая идти на компромисс, т.е. давать реформу в урезанном виде, решили отложить на время его обсуждение. Это были годы, наполненные драматическими событиями в жизни России: война с Японией, революция 1905, холера. И все же вопрос об упрощении орфографии был настолько актуален, что к нему постоянно возвращались.

Только в 1912  выходит окончательный проект Комиссии. При этом пришлось отказаться от некоторых предложенных раньше изменений, которые показались слишком революционными. Например, не прошло предложение после всех шипящих писать только о (шол, жолудь, чорный), а также предложение отказаться от мягкого знака там, где он не обозначает мягкости (писатьмыш, рож, идёш). Но и в урезанном виде проект вызвал новый взрыв ожесточенной травли. И снова дело было отложено. 17 мая 1917  Министерство народного образования Временного правительства издает циркуляр о введении нового правописания (в соответствии с проектом 1912) безотлагательно, с начала нового учебного года. Этот переход начал осуществляться, но постепенно, медленно, преодолевая ожесточенное сопротивление противников. Реформа осуществилась только в 1917–1918, причем декретами советской власти был принят не проект 1904, разработанный с участием Ф.Ф.Фортунатова, а более осторожный, урезанный вариант, принятый в мае 1917.

После реформы.

Дальнейшая история русского письма в 20 в. – это история попыток дальнейшего его усовершенствования. В 1930-е годы неотложной задачей становится разработка общеобязательного свода правил русского правописания. В печати царит разнобой: у каждого издательства свои правила, своя орфография. Вот несколько примеров из печати до принятия правил 1956: на-чеку и начеку, в роде этого и вроде этого, под ряд и подряд, доисторический и до-исторический и, безустали и без устали, после-завтра и послезавтра, чорт и чёрт, решотка и решётка и т.д. Было подготовлено 11 проектов свода, прежде чем в 1956 был принят окончательный вариант – Правила русской орфографии и пунктуации, действующие до настоящего времени.

Однако уже через семь лет после выхода Правил, в 1963 создается Орфографическая комиссия, перед которой снова ставится задача упорядочения русской орфографии. Дело в том, что в 1956 была проведена лишь частичная регламентация русского правописания, и в орфографии все еще оставалась масса исключений, трудно объяснимых и нелогичных правил. В состав этой комиссии входили видные языковеды, такие, как В.В.Виноградов (председатель), Р.И.Аванесов, А.А.Реформатский, С.И.Ожегов, М.В.Панов, а также методисты, психологи, учителя школ, специалисты вузов, писатели (например, К.И.Чуковский). Комиссия исходила из того, что русское письмо не нуждается в революционном преобразовании, надо лишь избавить его от всего противоречивого, двойственного, устарелого, без нужды отягощающего память пишущего. Главная цель – облегчить усвоение орфографии учащимися.

Как и в проекте начала века, вместо неоправданно трудного правила написания о/ё под ударением после шипящих (пишемшёлк, но шорох, чёрт, но чокаться) было предложено простое и ясное правило: после всех шипящих под ударением писать о, без ударения – е: жолудь, но желудей, шолк, но шелковистый. Именно такое правило действует сейчас относительно написанияо/е после буквы ц. Предлагалось также (как и в предыдущих проектах) писать мышь, рожь, помнишь, ешьте, печь, стричься, настежь без мягкого знака. Во всех этих случаях мягкий знак лишний – он не указывает на мягкость предшествующего согласного. Большим облегчением для пишущего (прежде всего для обучающегося письму) было бы и предложенное комиссией последовательное написание после ц буквы и: цирк, циган, лисицин, птенци.

Но и этот проект не был реализован, причем, как и в начале 20 в., изменения приветствовали преподаватели русского языка, но общество в целом проект не поддержало и очень эмоционально выражало свой протест в письмах и статьях. Кто-то написал, что он отказывается есть огурцы, написанные через и, как в свое время – в начале 20 в. – не хотели есть хлеб, написанный не через ять: он, мол, не такой душистый и вкусный. Особенно резкой была реакция писателей – людей, для которых графика слова, его начертание имеет самостоятельную эстетическую ценность.

20 в. закончился, как и начинался, работой Орфографической комиссии, задача которой – рассмотрение и утверждение проекта новой редакции свода правил русского правописания, подготовленного в Институте русского языка им. В.В.Виноградова Российской Академии наук. Перед авторами проекта на этот раз ставилась задача учесть изменения, происшедшие в языке: правила, утвержденные в 1956, готовились еще в 1930-е годы и, естественно, нуждались в уточнении и пополнении. В первую очередь важно было исправить регулярно нарушаемые орфографической практикой правила. Такая ситуация неподчинения правилам сложилась, например, в слитном-дефисном написании сложных прилагательных. Таким образом, на повестке дня – не реформа письма, и тем более не реформа языка, как опасаются противники любых изменений в орфографии, а лишь редактирование и упорядочение действующих правил.

Список используемой литературы

ЛИТЕРАТУРА

Бодуэн де Куртенэ И.А. Об отношении русского письма к русскому языку. СПб, 1912 
Панов М.В. И все-таки она хорошая. Рассказ о русской орфографии, ее достоинствах и недостатках. М., 1964 
Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии (ХVIII–XX вв.). М., 1965 
Кузьмина С.М. Теория русской орфографии. Орфография в ее отношении к фонетике и фонологии. М., 1981 
Панов М.В. Занимательная орфография. М., 1984 
Иванова В.Ф. Современная русская орфография. М., 1991